Герман Матвеев "Семнадцатилетние"

Потушив свет, Надя босиком перебежала к постели и закуталась до головы. Занавески окон были окрашены луной в нежно-голубой цвет. Надя любила помечтать перед сном о своей судьбе. Недавно она мечтала о том, как, став геологом, уедет с экспедицией куда-нибудь и неизведанные края Советского Союза и откроет громадные залежи каменного угля. На следующий вечер Надя уже думала о нефти, потом о редких минералах, пока не добралась до урана. Атомная энергия сбила ее с позиций геолога, и она переменила профессию геолога на физика. Однако, поразмыслив, Надя решила, что физика не женская профессия: уж очень сухой и отвлеченный предмет. Приходится все время иметь дело с какими-то бездушными формулами, и Надя решила, что физикой лучше не связываться. С легким сердцем Надя опять переменила профессию. Сейчас она снова, как и в начале года, задумала стать киноинженером. Это куда интересней! На ее глазах будет происходить весь процесс постановки картины; она перезнакомится со всеми артистами, с режиссерами. Ее замечательные изобретения механизмов, приспособлений, аппаратуры произведут такой переворот в кино, что она обязательно прославится... Все остальное погрузилось в тревожную и сладкую темноту.

СЕРДЦЕ МАТЕРИ

Общее собрание оставило тяжелый осадок в душе Вали Беловой, но не сломило ее упрямства. И это было вполне естественно: Валя с. первых шагов своей жизни начала привыкать к своему исключительному положению на белом свете. Все ее капризы и желания выполнялись моментально. Никто никогда ничего от нее не требовал, не заставлял, не принуждал. Все делали за нее и для нее. Никакой ответственности она никогда не чувствовала и ни о каком нравственном долге понятия не имела. Валю убедили в том, что она является центром, вокруг и для которого все вращается. Одним словом, у нее было «самое счастливое детство» в самом скверном понимании смысла этих слов.

В школе положение несколько изменилось, но и здесь, благодаря своей памяти и способностям, она скоро попала в исключительное положение, и с ней носились, как с одаренным ребенком.

Шли годы, Валя умнела, видела, что не все дается даром и что иногда следует прикинуться то больной, то расстроенной, то сердитой, чтобы получить желаемое. И она прикидывалась, когда это было нужно.

Исключение из коллектива и особенно отказ Марины Леопольдовны в покровительстве вначале испугали девушку. На какое-то время она почувствовала себя одинокой, беззащитной.

Но после недолгих размышлений Белова решила, что такое наказание является условным, символическим и ничего в нем страшного нет.

Выйдя из школы, Валя долго бродила по освещенным улицам, размышляя над своей судьбой. Она не думала о причинах, которые вызвали такое к ней отношение, не думала и о том, как исправить это положение, а думала только о том, что будет с ней дальше. И чем больше думала, тем для нее становилось ясней, что по существу ничего не меняется и все остается, как было.

По-прежнему она будет ходить в школу, сидеть за той же партой, получать пятерки... И, в конце концов, может получиться так, что все девочки, проголосовавшие ее исключение, останутся в глупом положении.

От этой мысли настроение сразу поднялось, и ей стало весело. «В самом деле, — размышляла она, — откуда они меня исключили? Из своей игры! Но ведь я сама отказалась с ними играть во всякие «Обещания». Они будут устраивать без меня новогодний вечер! Пожалуйста! Им придется работать, а у меня будет свободное время для чтения, гуляния. Кого же они наказали? Они не будут со мной разговаривать? Пожалуйста! Не очень-то я в них нуждаюсь...»

Таким образом, Валя окончательно успокоилась и стала думать о том, как она теперь должна себя держать с окружающими.

Перед тем как вернуться домой, Валя основательно продумала свое поведение в школе и рассчитала каждый свой шаг. Отнестись к исключению безразлично — это значит показать им свое презрение. А для этого нужно: являться в школу за несколько минут до начала уроков и уходить сразу после окончания; на переменах не задерживаться в классе и выходить в коридор; к урокам готовиться как можно лучше и во что бы то ни стало получить золотую медаль; с учителями держаться вежливо; ни с кем не заговаривать первой, а если будут обращаться к ней, то отвечать сдержанно и с достоинством; пи в какие споры не вступать; на вечер не приходить, даже если ее и пригласят...

Так она и поступала.

И надо отдать ей справедливость — держалась Валя спокойно. Ходила с гордо поднятой головой и с таким видом, словно исключение доставило ей какое-то внутреннее удовлетворение. С лица ее не сходила снисходительная улыбка, будто она имела дело с неразумными детьми, с которых много нельзя и спрашивать.

Первые дни после собрания девушки ожидали с ее стороны какого-нибудь повода, чтобы изменить создавшееся положение. Но, сталкиваясь ежедневно с демонстративным пренебрежением Беловой к решению коллектива, они ожесточились и перестали ее замечать.