Германия: самоликвидация

Уже одно то обстоятельство, что человек падает ниже границы бедности и становится получателем социальных пособий, оказывает на его душевное состояние противоречивое действие: с одной стороны, он испытывает унижение от принадлежности к «бедным» и соответственно от своего низкого места в социальном расслоении, с другой стороны, он может извлечь чувство удовлетворения из того, что государство гарантирует ему социоэкономический прожиточный минимум.

В дебатах о бедности и во всякой дискуссии о перераспределении так и громоздятся стремления устранить неравенство людей путём перераспределения материальных благ или как минимум замаскировать его. Но это упирается в свои границы: с одной стороны, честолюбивые, стремящиеся работать люди расценивают заработанное ими положение как часть вознаграждения и заслуженный выигрыш в престиже, а чрезмерное бремя налогов на имеющих работу людей — по их ощущению, заслуженно имеющих — как несправедливое государственное вмешательство. С другой стороны, менее везучие и менее честолюбивые чувствуют, что им грозит слишком значительное материальное неравенство. Хотя они и приветствуют государственное перераспределение, но чувствуют себя, тем не менее, униженными, поскольку им приходится принимать государственную помощь. То, что на социальной шкале они стоят так низко и зависят от государственных выплат, омрачает их настрой. Более высокие выплаты ничего не могут изменить в этом, напротив: если границу бедности отдалить более высокими выплатами, то увеличится численность людей, оказавшихся ниже этой границы, и тем самым общее недовольство возрастёт. Итак, если рассматривать проблему только в аспекте человеческого счастья, то выгоды дальнейшего роста экономики сомнительны для его достижения, если рост нейтрален по отношению к распределению и никто не может улучшить свою относительную позицию^{145}.

Наша Конституция гарантирует свободное развитие личности. Каждый может преумножить свой доход и имущество работой, сноровкой, везением, и общество не вправе чинить ему в этом препятствия, а должно всемерно поддерживать. Если как можно больше членов нашего общества делают это, соотношения в распределении неизбежно изменятся, что может оказать влияние на рост экономики. В любом случае успех целеустремлённых и везучих приведёт к ухудшению относительных (а может, и абсолютных) позиций остальных, участвующих в распределении. Тот, кто стремится к равенству на максимально высоком материальном уровне и видит в этом свою цель, для него индивидуальное стремление найти работу является постоянной угрозой стремлению к большей справедливости через большее равенство. Сделать отрыв от других путём личного и материального успеха и продемонстрировать это — вот что будет весьма способствовать ощущению человеком счастья. На этом зиждется статусное потребление, которое налагает отпечаток на мир потребителя тем больше, чем выше его реальные потребительские возможности. Хотя разумнее было бы довольствоваться машиной «Dacia Logan», текстилем из торговой сети CA и съёмной квартирой площадью 60 кв. м. Но какой материально успешный человек согласится на это добровольно? Итак, на верхнем конце вертикальной шкалы должен быть BMW-SUV, личный портной и вилла в Груневальде (соответственно для продвинутых — пентхаус в 200 кв. м в Пренцлауэр Берг)^{146}.

Свобода и самоопределение

Если сравнить доход от социальной помощи с нетто-доходом от простой и средней полной занятости, то наталкиваешься на удивительный и весьма радующий факт: многие люди все силы вкладывают в то, чтобы заработать себе на жизнь, хотя лучше преуспели бы в этом при помощи пособия Hartz IV и нелегальной подработки от случая к случаю. Кроме того, оказывается, что они, несмотря на труды, в большинстве случаев чувствуют себя менее обделёнными, чем получатели социального пособия, живущие рядом и имеющие — с нелегальным приработком — те же или большие деньги.

Многочисленные деятели культуры и многие студенты живут на доходы на грани или ниже социоэкономического прожиточного минимума. Несмотря на это, они чувствуют себя более счастливыми и независимыми, чем большинство получателей пособия, поскольку свой личный ранг и своё место в обществе выводят не из уровня доходов.