Герметикон

— Вас понял, — подтвердил капитан и покосился на рулевого: — Самый медленный вниз, сынок.

И подумал, что не отказался бы сейчас от стаканчика чего-нибудь крепкого.

///

— Сталкиваясь с неожиданным и необъяснимым, люди теряются и пытаются искать простые ответы, — продолжил Огнедел, когда "Лавка Ангелины" вышла из Пустоты и зависла в воздухе, примерно в лиге от четырехэтажного портового здания Луегары. Вести серьезный разговор во время перехода не было возможности, собеседникам пришлось прерваться, и Мааздук продолжил фразу с полуслова: — А самый простой и очевидный ответ для команды "Сильного Джонни" — это появление нового Знака, который забросил их в другой сферопорт. Капитан и астролог четко знают, что вошли в Пустоту правильно, ведь они сами проложили курс. Оказавшись на другой планете, эти двое растеряются… и примут решение приземлиться, чтобы сообразить, что делать дальше.

Разговор они вели в потайном отсеке "Ангелины": узком и темном, похожем на карцер и искусно спрятанном среди гигантских баллонов с гелием. Таможенники в такие дыры редко заглядывали, но мужчины все равно говорили приглушенными голосами.

— Сферопорт Леониды не вызовет у капитана "Джонни" подозрений: он мал и заброшен, что обычно для заштатных планет. Капитан увидит импакто у причальной мачты, но не насторожится, потому что на крейсере есть герб и штандарт одной из республик. Капитан услышит искреннее удивление в голосе диспетчера и поверит, что случившееся — необычная, но вполне возможная случайность. Он прикажет приземлиться…

— Зачем? — не выдержал Рубака. — Логичнее всего ему убраться с Леониды как можно скорее!

— Представь себе людей, которые летели на Луегару, а оказались на Леониде, — предложил Огнедел. — Представь их состояние, когда они решат, что стали жертвой нового Знака, и этот знак мог забросить их куда угодно, хоть на безжизненную луну, а оказались они на обитаемой планете. Они приземлятся, Филарет, хотя бы для того, чтобы отметить подобную удачу хорошей выпивкой.

— И окажутся в наших руках, — закончил Лях.

— Да, Филарет, они окажутся в наших руках, — подтвердил Мааздук. — Они сбросят швартовы, портовая команда их примет, закрепит на земле грузовую платформу, а затем и само судно. Цепари выйдут из него и будут… Они все будут убиты.

— Все? — уточнил пират.

— Это главное условие: только в этом случае мы сможем гарантировать соблюдение тайны.

— Гм…

— Есть проблемы? — поднял брови Ричард.

— Никаких проблем, — покачал головой Лях. — Убьем всех.

— Я в тебе не сомневался. — Огнедел выдержал короткую паузу. — Второе главное условие: после выгрузки добычи цеппель должен быть отогнан в океан и взорван.

— Никаких следов.

— Никаких следов, — подтвердил Ричард. — Единственный залог безнаказанности в том, что цеппели будут считаться погибшими в Пустоте. Поэтому мы станем забирать только интересующий нас товар и судовую кассу. Если драгоценности, то строго в переплавку. Никаких художественных ценностей — картин или скульптур, никаких рабынь для услады. Берем только то, что невозможно идентифицировать. Тебе придется довести это до сведения команды и жестко следить за исполнением приказа. Если кто-то прихватит на память красивый перстень с пальца покойника, ты должен будешь расстрелять его на глазах у команды.

— Я справлюсь.

— А теперь самое главное, Филарет. — Огнедел очень жестко посмотрел пирату в глаза. — Я знаю о твоей связи с Компанией. И понимаю, что ты уже прикидываешь, за сколько можно продать полученную от меня информацию.

— Почему ты так решил? — опешил Рубака.

— Я не буду за тобой следить, я просто хочу сказать, что нужно подождать и отточить захват цеппелей до идеала. В этом случае мы продадим технологию намного дороже.

— Мы? — удивился Лях.

— Я предлагаю тебе стать полноправным компаньоном, — очень серьезно произнес Ричард. — У тебя есть связи, у меня — технология. Доработав ее, мы проведем переговоры и заключим сделку, по итогам которой будем купаться в золоте.

— А как же спорки? — тут же спросил пират.

— Спорки — нечистые, — отчеканил Мааздук. — Сейчас они необходимы, но я не собираюсь вести с ними дела дольше, чем это необходимо.

— Хорошие слова, — одобрительно кивнул Лях. — И хорошее обещание.

— Я предпочитаю предельно сильно мотивировать партнеров.

— Считай, что ты меня мотивировал, — подтвердил пират, и мужчины обменялись крепким рукопожатием.

Они покинули цеппель через три часа после того, как "Лавка Ангелины" вышла из сферопорта Луегары. Пересели на один из грузовиков спорки и через два прыжка оказались на Ямне, где Филарета ожидал "Фартовый грешник" и куда через сутки прибыл принадлежащий Огнеделу импакто — легкий крейсер, гондолу которого украшал герб Скурийской республики, а в трюме лежали десять контейнеров с драгоценными перкенсойскими кристаллами.