Герои без вести не пропадают

- Начальник охраны надпоручик Майоров, - представился тот.

- Вы что, русский?

- Нет! - испуганно замотал головой Майоров. - Я - словак, верный солдат президента Тисо, самого преданного друга фюрера.

- Возможно, возможно, - не стал возражать полковник. - Мой шофер тоже чех. Я доволен им. Недавно даже представил к награде. Впрочем, время деньги, как говорят умные люди. Не будем терять его на пустяки. Покажите-ка мне свой товар!

- Эшелон стоит в поле. Как прикажете: подать его сюда или сами подъедете? Вы, кажется, на машине?

- Поедем вместе. Мне хочется как следует осмотреть их, не спеша. Знаю я вас, конвоиров: сплавите положенное продовольствие на черный рынок, а пленных довозите полуживыми. Они нужны мне для тяжелой работы, а не для того, чтобы смотреть, как они дохнут от истощения. Больных и слабых забирайте назад.

Майоров задрожал. "Все знает, - заныло у него сердце. - Суда не миновать... Ведь я им не выдавал даже пятой части пайка... Может, половина из них не стоит на ногах... А если к ним прибавить сбежавших..."

Автомобиль остановился у одного из вагонов.

- Моя резиденция, - показал Майоров. - Заходите. Я вас ознакомлю с документами.

Полковник прошел вперед, а надпоручик шепнул подбежавшему к ним помощнику: "Раздай пленным все, что осталось из съестных припасов. Живо!"

Вагон был старый, двухосный, из трех купе. В первом расположился начальник конвоя, во втором и третьем унтер-офицеры.

- А неплохо жилось раньше польским панам. Смотрите, в каждом купе есть душ, туалет, - показал Майоров.

- Подумаешь, - презрительно поморщился полковник. - Обыкновенный допотопный вагон. После первой мировой войны мы их все продали финнам и полякам.

- Да, это правда... Вы сегодня ужинали? Нам из-за бомбежки не пришлось.

- Я тоже не успел.

- Тогда поужинаем вместе. Что вы предпочитаете - коньяк или сухое?

- На фронте выбирать не приходится. Что у вас есть?

- Шампанское, коньяк, бордо. Все французское. В Тарнуве достали. Пришлось квартировать у одного графа в имении. Сам он еще в тридцать девятом бежал в Лондон. Наследники ничего не жалели - только чтобы мы не призвали их к ответственности за отца. Вот на прощание и нагрузили машину запасами из графского подвала.

Майоров открыл буфет, достал бутылку, откупорил и налил два бокала. Гость и хозяин чокнулись, выпили, закусили.

- Удивительное вино, не правда ли? - заискивающе улыбаясь, спросил словак.

- Да, превосходное. Французы - большие мастера своего дела, - похвалил вино полковник.

- Виноделы прекрасные, но вояки плохие. Проиграть войну за сорок дней величайший позор.

- Я был там. Войну проиграли Петен и Лаваль, а народ все еще стреляет. Даже в центре Парижа по ночам лучше не выходить на улицу.

- Убить из-за угла - дело нехитрое. В Тарнуве я потерял заместителя. Был большой бабник. Этим и воспользовались польские партизаны: завлекли к одной красотке на квартиру. Смотрим - утром не является на службу. Послал солдат. Они и принесли его. Так разделали беднягу, что родная мать не узнала бы.

Хозяин налил еще по бокалу. На сей раз выпили не чокаясь.

- Если вам нравится мое вино, герр полковник, могу поделиться с вами по-братски, - предложил надпоручик.

- Не смею отказаться. Сколько я должен заплатить?

- О, я не торгую. Дарю вам в честь нашей встречи.

- Как говорили древние римляне: "Даю, чтоб ты дал", - засмеялся полковник. - Можете не сомневаться. Отплачу сполна.

Майоров позвал вестового и приказал погрузить в багажник автомобиля "герра полковника" три ящика коньяка.

- Попал я в большую беду, герр полковник, - вздохнул надпоручик. Пользуясь суматохой, во время бомбежки кто-то открыл несколько вагонов и выпустил на свободу военнопленных... Не знаю теперь, что и делать.

- Вот как... Хм... И много сбежало?

- Точно еще не подсчитали. Надо проверить поименно. Часа через три выясним. Думаю, не меньше двухсот пятидесяти человек.

- Мда, плохо, - покачал головой полковник.

- Понимаю, герр полковник. Выручите, если можете. Вовек не забуду.

Полковник задумался.

- Хорошо, я выручу вас, - сказал он после короткого молчания.

- Как? - встрепенулся начальник конвоя.

- Очень просто. Я приму пленных без подсчета. Это вас устраивает?

- Еще как! - воскликнул обрадованный Майоров. - Мне ведь нужна только ваша подпись. Но... Не навлечет ли это на вас неприятностей?

- Думаю, что нет. Военнопленных мне придется вести пешком свыше семидесяти километров. Среди них всегда много отстающих, которых мы обычно пристреливаем. Так же поступаем с теми, кто пытается бежать. Надеюсь, ваши подопечные дойдут до места благополучно. Бежавших же мы включим в число расстрелянных. Вам остается только подписать составленный мною документ.

- Конечно, подпишу...

Пока полковник Грюгер, то есть Кальтенберг, и начальник конвоя вели переговоры, Яничек собрал вокруг себя солдат-конвоиров и затеял с ними шутливую беседу.

- Скажите, каковы наши дела на фронте? - спросил его бородатый солдат.