Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 2)

За что же они подверглись такой, страшной казни? Ответ на этот вопрос Турханов услышал из уст самих заключенных. Оказывается, в блоке смерти тайно было получено сообщение о том, что фашисты, желая уничтожить следы своих преступлений, приняли решение в ближайшее время ликвидировать изолирблок, а чтобы избавиться от живых свидетелей, расстрелять и сжечь в печах крематория всех узников этого блока. Узники не сомневались в правдивости этого сообщения. Они знали, что франт быстро приближается к Австрии и с запада, и с востока. С приближением фронта фашисты обычно старались эвакуировать свои лагеря уничтожения в глубокий тыл. Но теперь, когда армии стран антигитлеровской коалиции подступали со всех сторон, такая возможность исключалась. Следовательно, немцы наверняка постараются физически уничтожить узников Маутхаузена. Не приходилось сомневаться и в том, что в первую очередь они расправятся с заключенными блока смерти. Наиболее смелые энергичные люди, такие, как Николай Власов, Александр Исупов, Кирилл Чубченков, решили поднять восстание, создали штаб и разработали подробный план предстоящего боя. Всеобщее выступление было намечено на ночь с 28 на 29 января. К сожалению, в штаб восстания затесался предатель. В результате за два дня до начала восстания его организаторы были арестованы и уничтожены. «Мы получили предметный урок,– подумал Турханов. – Кто хочет развернуть антифашистскую борьбу, тот должен проявить максимум бдительности. Предатель, выдавший фашистам секреты предстоящего выступления и погубивший двадцать пять человеческих жизней, наверняка остался среди нас, поэтому надо быть осторожным в выборе друзей».

Так думал он, идя гусиным шагом во время издевательской зарядки. Сотня медленно приближалась к железным дверям, ведущим в общий лагерь. Двое заключенных из так называемой похоронной команды только что закончили погрузку трупов на тележку и под наблюдением эсэсовцев должны были отвезти свой страшный груз в крематорий, но то ли тележка была перегружена, то ли возчики оказались слишком слабосильными, они никак не смогли стронуть ее с места. Тогда ротенфюрер, давно внимательно следивший за узниками, делавшими зарядку, неожиданно позвал Турханова по личному номеру и приказал помочь возчикам. Эсэсовцы открыли двери, и скоро тележка с трупами выкатилась на территорию общего лагеря. Подобные случаи бывали и раньше. Они всегда заканчивались трагично для невольных помощников из двадцатого блока! Когда они вместе с возчиками привозили трупы в крематорий, фашисты их убивали или живыми бросали в топку. Поэтому Емельянов и Ксенофонтов, увидев своего друга за этим опасным занятием, мысленно навсегда попрощались с ним, а Стефан даже заплакал. Впрочем, сам Турханов, как новичок в изолирблоке, не знал об ожидающей его опасности и вместе с двумя возчиками трупов спокойно покинул территорию двадцатого блока. К счастью, ему не пришлось побывать в крематории – его неожиданно окликнули. Он поднял голову. В трех шагах от тележки стоял незнакомый офицер с повязкой дежурного на рукаве.

– Следуйте за мной! – приказал он, глядя на Турханова бесцветными глазами.

Хотя Турханов не ожидал ничего хорошего, но без колебаний пошел за офицером. «Куда бы ни повел, хуже не будет, чем в блоке смерти»,– уверенно подумал он.

На аппельплаце тут и там мелькали люди в полосатых куртках и брюках. Одни спешили куда–то, другие проходили не торопясь, словно вышли на прогулку, а третьи стояли на месте и оживленно обменивались новостями, но при появлении на площади эсэсовцев все старались скрыться между ближайшими бараками.

«Должно быть, в общем лагере гораздо лучше»,– подумал Турханов, тоскливо озираясь по сторонам.

Он убедился в отсутствии существенных изменений в лучшую сторону Как и в тат день, когда его после «санобработки» в политабтайлюнге вели в двадцатый блок, в самом центре аппельплаца на виселицах ветер раскачивал три трупа. По–прежнему пахло паленым. Это из труб крематория валили клубы черного дыма, распространяя вокруг едкий запах горелого мяса. Вот и здание политабтайлюнга. Из двери санпропускника, как и прежде, прямо на снег выбрасывают голых людей, прошедших так называемые «водные процедуры», а попросту – пытку холодной и горячей водой.

Эсэсовский офицер привел Турханова в бункер политабтайлюнга, своим ключом открыл одну из железных дверей и втолкнул его в пустую камеру.

– Ждать здесь. Можно посидеть,– сказал он, указав на железную табуретку, наглухо привинченную к цементному полу.

Турханов сел. В подобных случаях раньше он обычно обдумывал свое положение, старался угадать намерение врагов, и если это ему удавалось, то разрабатывал дальнейшую линию поведения. На этот раз он был так изнурен, что стоило ему присесть, как сразу впал в забытье.