Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 2)

С этими словами Рунге достал из нагрудного кармана запечатанный конверт и подал хозяйке. Та хорошо знала почерк мужа. Сомневаться было нельзя, это – рука Гельмута. Она перекрестилась, распечатала письмо и сначала прочитала про себя, а потом вслух. «Моя дорогая Магдалена! – писал Крамер. – Не знаю, дойдет мое письмо до тебя или нет, но оно будет последним. Хотя я не надеюсь на благополучный исход, но все равно решил изложить свою последнюю волю на бумаге. Помнишь, когда немецкие войска вошли в Австрию, я одним из первых присягнул на верность фюреру. Эту присягу я не нарушил. Теперь наступил решительный момент для испытания моей верности. Дивизия моя разгромлена в боях с превосходящими силами противника. Чтобы избежать плена, я решил покончить с собой. Все свое движимое и недвижимое имущество завещаю тебе и моим детям в равных долях. Распоряжайся им в интересах детей до их совершеннолетия. Замуж больше не выходи, посвяти себя детям. Об одном только жалею, не придется последний раз обнять тебя и моих крошек на прощанье. В остальном я спокоен. Ведь для эсэсовца нет выше чести, чем умереть за фюрера. Я же отдаю свою жизнь за любимого фюрера и за созданный им тысячелетний рейх. Это письмо вручит мой адъютант Рунге. Возможно, это будет после войны. Я ему приказал с горсткой храбрецов прорваться из вражеского кольца. Он не раз выходил живым и спасал других из самого безнадежного положения. Надеюсь, счастье ему не изменит и на этот раз. Попроси его, пусть он примет живейшее участие в воспитании моего сына. Макс должен быть офицером, чтобы сделать то, что я не успел. Прощай, дорогая Магдалена! Прощайте, Эрика и Макс! Хайль Гитлер! Твой супруг бригаденфюрер СС Гельмут Крамер».

Магда заплакала. За ней зарыдали и дети. Рунге постарался успокоить их.

Не плачьте, Магда,– тихо сказал он, кладя руку« на ее плечо. – Слезами горю не поможешь. Как–нибудь переживете. Не вы первая и не вы последняя. Время уж; такое. Горе стучится почти в каждый дом. У вас дети. Их; будущее в ваших руках. Живите ради них.

Да, да,– согласилась женщина. – Я буду жить ради них. Но вы нас не оставляйте одних. Я знаю, что такое безотцовщина. Пожалуйста, побудьте с нами как можно дольше.

Я бы остался еще на несколько часов, но мне надо ехать в Зальцбург к родственникам,– сказал Рунге, вставая.

Куда вы торопитесь? – испугалась Магда.

Вы же знаете о моём горе. Мне даже негде остановиться в этом тихом городе,– начал оправдываться Рунге.

Да, мы это знаем. Но у нас места хватит. Поживи те с нами.

Благодарю вас за доброту, но что скажут ваши знакомые, друзья? Нет, это невозможно,– заколебался Альфред.

Не думайте об этом,– запротестовала Магда. – Кому до нас какое дело. Оставайтесь и живите как дома. Эрика, Макс, попросите дядю пожить у нас! – добавила она, подталкивая к нему детей.

Дядя Альфред, согласитесь с моей мамой,– попросила Эрика.

Оставайтесь у нас,– добавил Макс. – Будем вместе играть.

Альфред ласково потрепал мальчика по щеке.

Ну если вместе играть, то, пожалуй, я останусь,– засмеялся он. – Тогда мне надо пойти в комендатуру.

Не спешите. Там даже инвалидов подвергают пере–. освидетельствованию и, если они могут носить оружие, снова посылают на фронт. А вы выглядите совершенно здоровым, поэтому можете опять угодить в действующую армию,– предостерегла Магда.

Все равно придется зарегистрироваться в комендатуре,– возразил Рунге. – Время военное, законы строгие.

Ладно. Но сегодня не выходите из дома. Сначала я поговорю с сестрой. Она работает в гестапо. Шеф по уши влюблен в нее. "Они нам помогут,– обнадежила Магда.

Как зовут шефа, я его не знаю? – заинтересовался Рунге.

Зовут его Рудольфом Иммерманом. Он – младший брат миллионера Адольфа Иммермана. Мои отец и брат работают у них в лаборатории. Так что люди мы не беззащитные. Вы погуляйте с моими малышами, а я быстренько съезжу к сестре,– сказала Магда, торопливо вставая.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ