Герои битвы за Крым

Однако в начале декабря резко осложнилась ситуация на Сталинградском фронте. Э. фон Манштейн из района Котельникова крупными танковыми силами начал наступление, стремясь деблокировать окруженную Сталинградскую группировку Ф. Паулюса. По предложению А. М. Василевского, армия была передана в состав Сталинградского фронта и спешно выдвинута на рубеж небольшой степной речушки Мышковы. В первом эшелоне пешим порядком форсированно выдвигалась 24-я гвардейская дивизия Кошевого. Комдив, на несколько часов опередив свои части, первым оказался на северном берегу речки, чтобы осмотреться и принять решение на оборону. Буквально на его глазах с юга к расположенному на другом берегу хутору Нижне-Кумский стала подходить немецкая колонна: танки, бронемашины, пехота. День клонился к вечеру, подчиненная дивизия все не показывалась, и Кошевого охватили невеселые мысли. Организовывать оборону придется в темноте, не будет возможности на местности согласовать огонь артиллерии, минные поля придется ставить без точной привязки к местности, направления контратак до деталей тоже разведать невозможно.

Комдив внимательно следил за концентрирующимся в Нижне-Кумском противнике и пришел к выводу, что тот явно не собирается никуда двигаться на ночь глядя. Вероятно, противник не допускал возможности выхода советских войск в этот район и вел себя беспечно, не организовав даже наблюдения и не выставив за пределами хутора охранения. Родился замысел использовать это обстоятельство и под покровом ночи нанести внезапный упреждающий удар по врагу.

Предложение поддержали начальник штаба дивизии, командиры полков. В 2.30, в самую глухую пору декабрьской ночи, загремели пушки. «Работать пришлось без пристрелки, но стреляли хорошо, — описывал обстановку Кошевой. — Снаряды рвались в центре хутора, где располагалось, как мы думали, командование противника. В хуторе поднялась суматоха. Раздался грохот моторов фашистских танков. Враг пытался вывести их из-под обстрела. Суматоха на улицах перерастала в панику. В это время батальон ворвался в расположение противника и косил метавшихся возле домов гитлеровцев. На окраине завязалась ожесточенная схватка. Особенно жаркий бой вела рота лейтенанта В. Ф. Кречетова, которая вышла к стоянке фашистских танков. Ее поддерживали огнем минометчики лейтенанта Нургая Орумбекова. Они не дали немецким танкистам завести остывшие на морозе моторы. Бойцы Кречетова действовали отважно и напористо, перебили экипажи двух десятков танков и повредили сами машины»^{319}.

В ходе ночного боя противник потерял несколько сотен человек убитыми и до 65 танков. Дерзкие, умелые действия подчиненных Кошевого позволили несколько сбить наступательный порыв врага. С наступлением утра в бой втянулись и соседние дивизии. Эпицентр событий переместился в район соседних хуторов Васильевка и Верхне-Кумский, где вперед рвалась ударная группировка Манштейна.

Несколько дней на берегу ранее безвестной, а с тех пор вошедшей во все учебники по военному искусству степной речушки Мышковы кипело ожесточенное сражение. Отразив удар танкового кулака противника, 2-я гвардейская армия с рассветом 24 декабря сама перешла в наступление. 29 декабря дивизия Кошевого совместно с 7-м танковым корпусом генерал-лейтенанта танковых войск П. А. Ротмистрова освободила Котельниково, откуда за две недели до этого Э. фон Манштейн начал наступление (с его войсками Кошевой вновь повстречается зимой — весной 1944 г. при освобождении Крыма). Все попытки врага вызволить окруженную группировку Паулюса, таким образом, провалились.

В сентябре 1943 г. генерал-майор Кошевой возглавил 63-й стрелковый корпус, с которым принял активное участие в освобождении Левобережной Украины.

Через Сиваш

«После боев на Днепре 63-й стрелковый корпус в середине января 1944 г. был выведен в резерв фронта»^{320}. Правый сосед, 3-й Украинский фронт, как, впрочем, и ряд других фронтов наступали. Находясь в резерве, подчиненные Кошевого да и сам комкор, конечно, хотели побыстрее узнать, когда они сами пойдут вперед. «Каждый разговор по телефону со штабом фронта мы, командование корпуса, использовали не только для докладов начальству всякого рода сводок, но и старались что-нибудь выведать о предстоящей задаче. Штабники фронта, сохраняя тайну, отмалчивались, а С. С. Бирюзов коротко отсек мои вопросы: придет время — узнаешь»^{321}.

«Солдатский телеграф» сообщил: 4-й Украинский фронт тоже вскоре перейдет в наступление. И это соответствовало действительности, однако направление наступления стало неожиданностью. Вместо того чтобы принять участие в начавшейся 30 января Никопольско-Криворожской наступательной операции, 63-й корпус был возвращен в состав 51-й армии, в рядах которой полгода назад он освобождал Донбасс, и получил приказ начать переброску на подступы к Крыму.