Герои битвы за Крым

И вот поезд медленно тронулся… Почти половину пути прошли благополучно, когда над батареей появились немецкие самолеты. Несмотря на сильный огонь зенитных пулеметов, несколько авиабомб все-таки упали поблизости, правда, без серьезных последствий, и к башне поезд подошел, как выражаются люди военные, штатно. Осталось поднять ствол, выкатить из-под него тележки, уложить ствол на дубовые подушки и вдвинуть в башню, чем сразу же и занялись. После выемки из-под ствола подушек и рельсов закрепили ствол на орудийном станке и взялись за сборку механизмов.

Уникальнейшая, единственная в своем роде техническая операция! И если бы не Алексей Яковлевич Лещенко, так педантично, в деталях описавший ее, в истории севастопольской обороны было бы еще одно «белое пятно», которых, увы, и без того хватает, несмотря на все усилия профессиональных историков и их добровольных помощников.

Батарейцы так же доставили и заменили второй орудийный ствол. Его транспортировку, получив ничем не заменимый опыт, произвели ночью, во избежание опасности удара вражеской авиации. Всего на замену стволов 1-й башни затратили больше месяца, притом что такое же время требовалось заводской бригаде в мирное время при наличии специального крана, приспособлений и высококвалифицированных мастеров, а подчиненные Лещенко перемещали стволы едва ли не на руках и в условиях активного противодействия врага. Опыт — великое дело. Когда им поделились с 30-й батареей, там затратили на решение аналогичной задачи всего 16 дней. А когда в конце декабря уже на самой 35-й ББ возникла необходимость восстановить 2-ю башню, стволы заменили за 10 дней.

Роль вверенной Лещенко батареи в системе обороны Севастополя высоко оценивалась командованием. Комендант береговой обороны главной базы ЧФ П. А. Моргунов называет «сестричек» — 30-ю и 35-ю ББ «цементирующей силой обороны, использовавшейся для ведения огня по дальним целям: скоплениям войск противника, его резервам, тяжелой артиллерии, а также при отражении многочисленных вражеских атак»^{440}.

Не случайно на опробование 1-й башни 20 января 1942 г. прибыли комфлота вице-адмирал Октябрьский и генерал-майор Моргунов. Стрельба показала, что работы по замене стволов проведены отлично, все механизмы действуют безотказно, боеспособность батареи восстановлена полностью. Приказом командующего около тридцати особо отличившихся матросов, младших и средних командиров были награждены орденами и медалями.

Люди не жалели себя: так велико было желание вновь открыть разящий огонь по врагу. После замены стволов орудий с 20 января по май 1942 г. башня № 1 вела огонь 23 раза и произвела по врагу 140 выстрелов.

«Над 2-й башней вижу большой столб дыма»

А пока молчала первая башня, за обеих трудилась вторая. В день возобновления немецкого наступления на Севастополь, 17 декабря, артиллеристы практически не покидали боевых постов. Были уничтожены две артиллерийские батареи врага в районе Дачи Торопова и южнее селения Черкез-Кермен. Кроме того, огонь открывался по танкам и скоплениям пехоты. Из орудий 2-й башни было выпущено 18 шрапнельных и 54 фугасных снаряда.

Столь интенсивная стрельба из далеко не новых орудий сказалась трагически. Снова дадим слово А. Я. Лещенко: «В 16 часов 10 минут батарея вела огонь по скоплению живой силы в районе деревни Верхний Чоргунь. Давали последний выстрел по этой цели.

Я имел привычку после каждого выстрела пускать секундомер и следить по нему момент падения снаряда. И вдруг через 15–18 секунд после пуска секундомера я услышал звук выстрела, то есть на 15–12 секунд раньше, нежели позволяет наша скорострельность. В этот же момент сигнальщик с наблюдательного поста доложил: «Над 2-й башней вижу большой столб дыма».

По телефону 2-я башня не отвечает. Глянув в амбразуру боевой рубки, я увидел столб дыма и огонь над второй башней. Приказал: «Пожарная тревога, пожар во 2-й башне, погреба 2-й башни затопить», что и было немедленно выполнено.

Доложив на КП дивизиона о происшедшем и отданных приказах, отправился немедленно на место для личного руководства. По прибытию на место я увидел страшную картину — вся горизонтальная броня башни сорвана, электропроводка, краска, ящики с инструментом горят, прислуга башни убита, и трупы горят в бушующем пламени. Личный состав аварийной партии ликвидирует пожар»^{441}.

Оказалось, что во время перезарядки левого орудия произошел самопроизвольный выстрел. После автоматического открытия каморной части ствола от оставшегося выстрела воспламенился картуз, вызвавший взрыв. В башне, вследствие подрыва заряда, вспыхнул сильный пожар. Расчет пытался погасить огонь, но в это время вспыхнули полузаряды в зарядном устройстве правого орудия, а затем еще несколько полузарядов, находившихся в шахтах обоих подъемников боеприпасов. От последовавшего взрыва башня в прямом смысле подпрыгнула, отчего бронированные стены и крыша оказались разорванными на отдельные листы. Средняя часть крыши весом более 80 т упала и разбила механизмы орудий.