Герои битвы за Крым

Лещенко отмечает в своих воспоминаниях многих своих подчиненных за инициативу, сметку, настойчивость. Вот, например, начальник боевого питания старший сержант А. Я. Побыванец. Вместе с матросом Тютюновым он разыскал в складах порта и морского завода и доставил на батарею сотни метров кабеля разных марок, сотни наименований запчастей, инструмента и материалов. И это не в мирных условиях при отлаженном учете, а на разбитых при бомбежках и артобстреле складах.

С полным напряжением работала артиллерийская мастерская, которой командовал старшина Гайдученко. Детали самых сложных профилей и конфигураций, требующие заводских условий изготовления, выходили из умелых рук матросов-мастеровых. Артиллерийские электрики башни во главе со старшиной Борисом Мельником провели переборку, ремонт и замену негодных деталей в электросхемах и электроприборах башни, заменили сотни метров кабеля в электросхемах орудий, схеме электроосвещения башни.

Командир башни лейтенант Лев Репков, комендоры Яковлев и Монастырский, орудийный мастер Пракуда под общим руководством инженера артуправления Менделеева провели полную переборку и регулировку всех механизмов башни. Особенно пришлось повозиться с механизмами наведения орудий. К концу марта работы были завершены. После покраски Лещенко доложил по команде о готовности 2-й башни. 3 апреля на батарею прибыл командующий флотом вице-адмирал Октябрьский в сопровождении коменданта береговой обороны генерал-майора Моргунова.

— Вы меня повели не в ту башню, которая была взорвана, — сказал Октябрьский, не узнав боевую технику после ремонта, — давайте выйдем на бруствер и посмотрим.

Убедившись, однако, что его никто не обманывает, командующий дал приказ произвести контрольную стрельбу. Естественно, огонь повели по реальной цели. Из разведсводки было известно, что в помещении совхоза «Красная звезда», располагавшемся в долине реки Момошай, расположен штаб немецкого корпуса. Генерал-майор Моргунов решил сам управлять огнем. Ни генерал не сплоховал, ни техника не подвела. Одним из снарядов дом был разрушен до основания.

После каждого выстрела командир башни Репков, командиры орудий, комендоры и электрики придирчиво проверяли работу механизмов, но все было в порядке, недоделок никаких не обнаружили, механизмы работали безотказно. Об этом доложили командующему.

— Ну что ж, будем считать 2-ю башню в строю, — сказал адмирал. — Представляйте особо отличившихся к наградам^{443}.

Итак, 3 апреля 1942 г. 35-я ББ огнем всех своих орудий оповестила врага, что она — в полном порядке. Учитывая, что осада Севастополя в этот период приобрела, если можно так выразиться, обыденный характер (немцы, как потом стало известно, готовились разгромить Крымский фронт, стоявший на Керченском полуострове), боевая нагрузка на главный калибр береговой обороны ЧФ была сравнительно небольшой. 30-й и 35-й батареям иногда давали приказ произвести огневой налет на тылы противника, батареи или большое скопление боевой техники, но какое-то время, как вспоминал Алексей Яковлевич, «таких приказов было немного». Когда же они поступали, батарейцы действовали по-гвардейски (18 июня 35-я ББ, как и весь 1-й отдельный дивизион береговой обороны, стала гвардейской).

Несмотря на превосходство врага в живой силе, танках и особенно авиации, войска СОР держались стойко. Ни у кого не было сомнений, что главную базу удастся отстоять, но в мае буквально за две недели рухнул Крымский фронт. Всеми высвобожденными войсками Э. фон Манштейн навалился на Севастополь. 7 июня начался третий штурм.

Последние дни батареи

По воспоминаниям А. Я. Лещенко, тяжелая обстановка сложилась на всех участках обороны. Батарея постоянно получала приказание открывать огонь то по Мекензи-евым горам, то вместе с ЗО-й — по Бельбеку, то по совхозу Благодать и вдоль Ялтинского шоссе. Вот выписка из журнала боевых действий батареи, пусть и весьма лаконично передающая нарастающую остроту противоборства с врагом: «7 июня проведено 14 артстрельб, уничтожено до батальона немцев, 6 танков и одна артбатарея. 8 июня — пять артстрельб по пехоте и батареям противника. В 13 ч. 43 м. 12 самолетов Ju. 88 бомбили батарею, сбросили свыше 50 бомб — повреждений нет. 18 ч. 41 м. — артналет по батарее, выпущено свыше 100 снарядов 7—8-дюймового калибра»^{444}.