Герой ее мечты

— Все очень просто, объяснил он. Эксперимент пошел не так, как он рассчитывал. Мои взгляды оказались слишком либеральными, мои интересы совсем не соответствовали его планам. Он признавал полный провал. — Ноубл посмотрел на Венис, ее глаза были полны жалости. — «Я совершил ошибку, — сказал Тревор. — Ты здесь больше не нужен». А затем он добавил: «И не пытайся подлизаться ко мне, пользуясь своими отношениями с моей дочерью. Неприлично то, как ты и она… Ты же уже почти мужчина! А она просто маленькая девочка».

Венис прижала руку к губам; Ноубл понимал, что она чувствует. От ощущения тошноты, от напоминания о том чувстве десятилетней давности у него заболело под ложечкой.

— Клянусь, Венис, — настойчиво сказал он, — я никогда не чувствовал ничего, кроме братской привязанности к вам. В нашей дружбе не было ничего непристойного.

— Я знаю.

— Господи, я ненавидел его. Я ушел, Венис, и не писал, не пытался увидеться с вами, потому что не знал, не настроил ли отец вас против меня. Я не хотел представлять, как вы с подозрением относитесь к каждому написанному мной слову. Я не хотел знать, не ищете ли вы в моей привязанности что-то неестественное.

Венис опустила голову, и ему пришлось наклониться вперед, чтобы разобрать ее слова:

— Он сказал мне, что вы уехали, потому что не смогли выполнять требования колледжа.

Ноубл пожал плечами.

— Я поверила ему, — призналась Венис. — Простите меня.

Ноубл поднес к губам ее руку и мягко поцеловал бившуюся на запястье жилку.

— Ну, а я ему не поверил. Очень глупо с моей стороны.

— Не понимаю.

— Венис, десять лет назад я, вероятно, не любил вас, как мужчина любит женщину, — пробормотал он, нежно касаясь губами ее кожи. — Но возможно, у Тревора все-таки был магический кристалл, потому что теперь я, несомненно, люблю вас. И я отдам все на свете за вашу ответную любовь.

Венис коснулась рукой склоненной перед ней золотистой головы, а Ноубл, вздрогнув от прикосновения, выпустил ее руку и поднялся на ноги.

— И я никогда не причиню вам боль, — грустно сказал он и оставил Венис, не дав ей возможности что-либо сказать.

Глава 19

Венис проснулась в палатке в абсолютной темноте. Одеяло, на котором она лежала, скомкалось, а мягкая душистая постель под ней превратилась в комковатую и колючую, и она подумала, не лучше ли Ноублу, который остался ночевать у костра. Осторожно перевернувшись на живот, Венис отодвинула брезентовый полог и выглянула наружу.

Перед ее удивленным взором предстал сказочный мир. За последние несколько часов теплый чинук прогнал с неба все облака, и теперь оно казалось таким близким, словно можно было просто протянуть руку и коснуться его — раскинувшегося над горами бархатного, цвета индиго неба, инкрустированного миллионом искрящихся драгоценных камней.

Растущая луна, висящая на остром скалистом пике, добавляла свой свет к сиянию мириадов звезд и заливала землю бледным, волшебным свечением. Каждая травинка, каждый листок, каждая скала, казалось, фосфоресцировали, создавая призрачный, фантастический пейзаж в удивительном, нереальном мире.

Словно лунатик, Венис вышла из палатки в ночь и увидела окутанного одеялом и лунным светом Ноубла, неподвижного и величественного, стоявшего за костром, обратившего к небу красивое лицо. Она подошла к нему сбоку, и он, не повернув головы, потянулся и взял ее маленькую руку в свою большую ладонь.

— Посмотрите, — прошептал он, не сводя глаз с неба.

Как зачарованная, Венис проследила за его взглядом, и внезапно от небесной материи оторвалась звезда, короткая, ослепительно мерцающая вспышка, и помчалась к земле, оставляя светящийся след своего падения. Венис затаила дыхание.

— Что это?

— Астероид. Подождите, — сказал Ноубл, и, пока он говорил, другая звезда, а потом еще одна вырвались из темноты ночи и стремительно понеслись по небу в огненном сиянии. Венис с благоговейным восторгом смотрела представление, в котором сотни светящихся точек вспыхивали, искрились и плясали по небесному своду.

Стоя молча, рука об руку, Венис и Ноубл любовались зрелищем, когда каждую минуту все больше и больше внезапно вспыхивающих звезд заканчивали свое участие в грандиозном спектакле.

— Вы всегда напоминали мне звезду, — наконец тихо сказал Ноубл, сказал так тихо, что Венис не сомневалась, что он обращался к самому себе. — Такая же недосягаемая, как любое горящее солнце. — В его голосе не чувствовалось горечи, и лицо, залитое таинственным светом, было спокойным.

— Я не звезда, Ноубл.

— Нет, вы звезда. — Его тон был непреклонным, и Венис решила избрать другую тактику.

— Если я правильно помню, звезды притягиваются к твердой земле. Если я ваша звезда, то вы должны быть моей землей, надежной, прочной и неизменной.

— О-о, — ухмыльнулся Ноубл, — я вполне земной!

— Это правда, Ноубл, — серьезно отозвалась Венис. — То, что между нами… Это непреодолимо.

— Когда звезда падает, образуется огромный черный кратер, а мне хотелось бы, чтобы мое сердце осталось целым. А теперь идите обратно в постель. Представление окончено.