Герои Гражданской войны

Звон церковных колоколов собрал тысячи людей. Отдав приказ держать отряд и бронепоезда, прибывшие из Тихорецкой на помощь, в боевой готовности, Жлоба сам выехал к мятежникам.

Подъехав к станичному правлению, он передал поводья ординарцу и твердым шагом, не спеша направился к крыльцу где толпились все главари мятежников. Они предложили ему зайти сначала в помещение для уточнения условий «перемирия».

— Это зачем же?! — громко возразил Жлоба. — Я, командир всех красногвардейских отрядов и бронепоездов, приехал с народом говорить, такое условие было. Народ больше всего страдает от нашей с вами борьбы, и он в первую очередь должен знать, отчего и почему все это происходит…

По толпе прошел одобрительный гул. Раздались возгласы:

— Правильно, хай нам каже, а потом вам!..

И Жлоба стал рассказывать, кто такие большевики, кто такой Ленин и чего они добиваются для народа. Когда речь зашла о событиях, происшедших накануне, и виновниках кровопролития, то со стороны офицеров послышались злобные выкрики и угрозы.

Жлоба повернулся к офицерам.

— Скажите, господа офицеры, народу, кто первый открыл по моему эшелону огонь из орудий и пулеметов? Вы, господа офицеры! Я знаю, вам не нравится советская власть, так выходите в чистое поле, и там сразимся, а нечего прятаться за спины женщин, детей и стариков и вынуждать нас бить из орудий по станице! Вот наши условия перемирия: первое — вооруженному отряду и всем гражданам, у которых имеется оружие, сдать таковое в течение трех часов и вывезти его на станцию; второе — выдать главарей вооруженного восстания, а остальным мятежникам после сдачи оружия разойтись по домам и заняться мирным трудом. Им всем гарантируется жизнь. Третье — с сегодняшнего дня упраздняется власть станичного атамана. Трудовым населением станицы должен быть избран станичный Совет трудящихся…

Через три часа жду ответа. Невыполнение этих условий вынудит нас начать военные действия.

Послышались выкрики:

— Долой его, заткнуть ему глотку!

Жлоба поднял руку и посмотрел на часы.

— Граждане! В моем распоряжении осталось пятнадцать минут. Если я за это время не прибуду на станцию, то вся станица будет снесена с лица земли мощной артиллерией наших отрядов и бронепоездов…

Белоказачьи офицеры отвергли ультиматум. К ночи станица была занята красноармейцами и местными большевиками-фронтовиками.

— Рискуешь, товарищ Жлоба, ведь могли и убить тебя в станице, — упрекнул его председатель вновь избранного станичного ревкома.

— Риск оправданный, — спокойно ответил Жлоба. — Станицу заняли, беляков разбили и потеряли не больше десяти человек. А не съезди я с ультиматумом — положили бы не меньше сотни людей. Слышал, что пленные говорят? Сотни казаков-мятежников после ультиматума разбежались по домам. Беречь людей надо. Воевать нам еще долго, дорогой товарищ.

Через несколько дней отряд Жлобы в двух эшелонах уже двигался к Екатеринодару, которому угрожали войска генерала Корнилова. В пути пришел приказ: отряд переименовывался во 2-й Северо-Кавказский пехотный полк, и Жлоба назначался его командиром. На следующий день полк получил задание — выручить из окружения 22-й Варнавинский пехотный полк в районе станицы Ново-Дмитриевской.

Жлобинцы отправились по болотам в тыл врага. Внезапным ударом прорвали кольцо, соединились с варнавинцами и уже вместе, нанеся бригаде генерала Маркова сильный удар, заняли оборону у станции Энем на подступах к Екатеринодару.

Три дня белые безуспешно атаковали позиции жлобинцев и варнавинцев. Убедившись, что со стороны станции Энем в город не прорваться, Корнилов вынужден был изменить направление главного удара. В начале апреля он двинул свои войска на станицу Елизаветинскую и повел наступление на Екатеринодар.

Против отборных полков корниловцев советское командование могло выставить лишь мелкие, подчас плохо вооруженные и слабо знающие тактику ближнего боя отряды. Поэтому, несмотря на численный перевес революционных войск, офицерские полки Корнилова сумели прорваться на окраину Екатеринодара. Пять суток штурмовали корниловцы город. Бой не утихал ни днем ни ночью. Наше командование было вынуждено перебросить полк Жлобы в район кожевенных заводов, где белые вели самые ожесточенные атаки.

Против полка Жлобы наступал офицерский полк имени Корнилова. В единоборстве с жлобинским полком он был совершенно обескровлен, а его командир полковник Нежинцев убит.

Враг нес огромные потери. В некоторых белых полках убыль доходила до семидесяти процентов, но Корнилов и слушать не хотел предложений своих генералов о прекращении бессмысленного штурма города. Вечером 12 апреля он отдал приказ войскам с утра 13 апреля двинуть на Екатеринодар все силы армии и во что бы то ни стало взять город.