Герои и антигерои русской революции

Когда, получив 27 февраля царский указ о прекращении занятий Государственной думы, её совет старейшин под аккомпанемент бунтующих частей петроградского гарнизона собрался на обсуждение, что делать в сложившейся обстановке, член Думы А. Ф. Керенский отстаивал позицию неподчинения указу и непрерывного продолжения заседаний квазизаконодательного органа. Среди большинства возобладала, однако, позиция обеспечения законности в совершающемся перевороте, и вместо пленарного заседания Думы было объявлено о частном совещании её членов. Именно на этом совещании был сформирован Временный комитет Государственной думы с невнятными полномочиями, в который вошли представители всех думских фракций. Левое крыло в этом Комитете представляли меньшевик Н. С. Чхеидзе и трудовик А. Ф. Керенский.

Впрочем, Чхеидзе формально войти в состав Временного комитета отказался (хотя фактически в его заседаниях участвовал), так как дожидался полномочий от оперативно собиравшегося Совета рабочих депутатов. Полномочия он в ночь на 28-е получил — но… в виде должности председателя Петросовета, после чего окончательно определился, что ни на какие другие посты уже не пойдёт.

На том же бурном ночном заседании Совета были избраны и два товарища председателя: М. И. Скобелев и — надо же, какая неожиданность! — А. Ф. Керенский. Сам любимец революции, правда, на том заседании появлялся лишь урывками, пропадая всё время на «цензовой половине» Таврического дворца.

После бурных дискуссий «по вопросу о власти» пленум Совета поддержал позицию своего Исполнительного комитета о том, что «революционная демократия» отказывается направлять своих официальных представителей в состав формирующегося Временного правительства, а само Правительство поддерживает «постольку, поскольку оно будет проводить демократическую политику».

В сложившихся обстоятельствах у Керенского был выбор из двух очевидных возможностей:

• отказаться (как Чхеидзе) входить в структуру, формируемую цензовиками, и сосредоточиться на работе в Совете;

• войти в состав Временного правительства, порвав тем самым с органом «революционной демократии» и сложив с себя должность товарища председателя Совета.

Не таков, однако, был любимец русской революции! Он сумел угадать (а может быть предвидел?) будущую политику Исполкома Петросовета и ВЦИК в отношении Временного правительства и нашёл третий выход из двух возможных: на свой страх и риск Керенский принял решение войти в состав Временного правительства вопреки решению Исполнительного комитета и фактически вопреки условию «постольку, поскольку». А самовольство своё подкрепил в излюбленном феерическом кавалерийском стиле: проигнорировав Исполнительный комитет, явился непосредственно в пленарное заседание Совета и, произнеся патетическую речь, получил санкцию на вхождение во Временное правительство от рабоче-солдатской массы Совета через голову И.К.

Этим ловким трюком Керенский добился одной важнейшей (хотя и не очень видной поначалу) вещи: размыл смысл комбинации «постольку, поскольку», причём последствия этого размытия проявились далеко не сразу.

Когда в Петроград вернётся следующий антигерой русской революции и настоящих заметок, эта новая, предвосхищённая и штрихпунктирно намеченная Керенским структура взаимоотношения Совета и Временного правительства станет официальной политической линией Исполкома Петросовета, а затем и ВЦИК.

Но это — позже. А пока «заложник демократии» Александр Фёдорович Керенский своим вхождением в состав Временного правительства сумел создать одновременно две иллюзии:

• для Совета — иллюзию представительства «революционной демократии» в буржуазном правительстве (т. е. иллюзию «своего среди чужих»),

• для Временного правительства — иллюзию его поддержки со стороны хоть и «частной», но всё же влиятельной организации народных масс.

Тем самым Керенский обеспечил две важнейшие составляющие процесса развития русской революции:

• короткий период взаимной лояльности Совета и Временного правительства;

• неизбежное обострение их отношений по рассеянии вышеозначенных иллюзий.

Тем, что развитие революции пошло именно по этому пути, история обязана именно Керенскому, причём почти исключительно лично ему.

XIX. Апрель 17-го: революция продолжается

В истории русской революции немало знаменательных дат. Но одна дата стоит особняком. Вроде бы в этот день (через месяц с небольшим после начала революции) не произошло ничего экстраординарного. Да и за истекший месяц — тоже.

Ситуация в Петрограде и на фронте спокойна настолько, насколько это возможно в условиях произошедшей месяц назад смены власти.

Временное правительство пытается понять, чем оно должно заниматься, приступить, как тогда было принято выражаться, к «органической работе».