Герой империи. Битва за время

В империи Романовых, напротив, от людей требовалось только оставаться в рамках своей социальной страты. Выходец из низов продирался в верхи со страшным скрипом, указ «о кухаркиных детях» отсекал от гимназического, а значит, и от высшего образования девять десятых населения, и это при нехватке образованных и подготовленных специалистов во всех областях. Но если социальные лифты (как их называют имперцы), поднимающие таланты из низов наверх, со скрипом, но работали, то система, которая должна была скидывать с верхов накопившийся там шлак, отсутствовала напрочь. Вырождение, воинствующая некомпетентность, и тут же – буржуазия, активно разлагающая отжившую свое феодальную систему. Результат налицо – вялый, безынициативный царь, отпустивший вожжи, голод периодично вспыхивающий то тут, то там, две проигранных войны и смена социальной формации.

В космической империи, как сказали мне Алиль Фа и Ивана Эри, ничего подобного быть не могло, даже кандидаты в наследники регулярно проходят там профориентацию, и несоответствие нормативам их моральных и деловых качеств вызывает их немедленную отставку. Их, так называемая, ненаследственная аристократия на самом деле должна являться меритократией – то есть классом лучших, который и был в той империи правящим. Попав из своего мира в наш, они решили переделать его по своему образцу, чему я не могу не высказать полного одобрения. И, наоборот, в ближайшем будущем большая часть бесталанных власть имущих восстанет и пойдет на пришельцев беспощадной войной. И пришельцам следует быть к этому готовыми. Я не уверен, что где-нибудь в Москве уже не зреет заговор, ставящий целью свернуть непонятную и опасную деятельность. А как же иначе, ведь Советский Союз построен на руинах Российской империи по старым лекалам и унаследовал от предшественника не только достоинства, но и недостатки…

Хотя рассуждать сейчас преждевременно; сначала требуется победить врага, а потом решать, какой облик будет иметь государство-победитель.

* * *

6 июля 1941 года, полдень. Подмосковье, аэродром Кратово.

Командир 212-го дбап^[22]Подполковник авиации Александр Евгеньевич Голованов.

За первую неделю войны мой 212-й дальний бомбардировочный понес тяжелые потери. К двадцать восьмому июня из семидесяти двух самолетов Ил-4, положенных нам по штату, в строю осталось всего семнадцать боевых машин. Остальные были сбиты истребителями противника и его зенитной артиллерией, или же получили существенные повреждения. Одна из причин потерь была в том, что командование посылало наша самолеты на бомбардировки вражеских войсковых колонн днем, мелкими группами и без истребительного прикрытия. Это же обуславливало невысокую эффективность произведенных нами бомбардировок. Бомбежка танковых колонн стокилограммовыми бомбами с высоты в семь километров не способна нанести противнику серьезного ущерба из-за весьма значительного рассеивания падающих бомб. Мы просили дать нам истребительное прикрытие или перевести нас на ночную работу, назначив соответствующие нашему профилю цели в глубоком вражеском тылу, но в этом нам отказали. Однако, несмотря ни на что, наши экипажи дрались, как положено советским бойцам и командирам – так, воздушные стрелки нашего полка, отражая атаки вражеских истребителей, сумели сбить восемнадцать самолетов.

А с двадцать седьмого числа у нас началась не жизнь, а малина. Наконец-то появилось истребительное прикрытие, да такое, от которого мессершмитты шарахались как черти от попа с ведром святой воды. Еще на подходе к линии фронта сильно уменьшившуюся полковую формацию брали под крыло стремительные стреловидные аппараты; они сопровождали нас до цели и обратно, почти до аэродрома. Каждый раз в таком случае пилоты защитников выходили на связь с нашими экипажами и мелодичными женскими голосами на чистом русском языке спрашивали: «Позвольте вас проводить, мальчики?»

И провожали, потому что отказавшихся не было. Кто же откажется от защиты, после появления которой потери в полку упали почти до нуля? И всех мучил вопрос, что за таинственные девушки сидят в кабинах этих стремительных и смертоносных машин, одним своим видом внушающих ужас асам люфтваффе. Сегодня эта загадка, наконец, разрешилась, но об этом немного позже… А вообще, даже несмотря на появившееся в последние истребительное сопровождение, потери в полку к тому дню уже зашкаливали и без пополнения техникой и экипажами, он уже не представлял собой такой грозной силы какая была у него ранним утром двадцать второго июня^[23]…