Герой империи. Война за Европу

Вдобавок ко всему на некоторых зданиях вместе с флагами Народной Италии появились другие, прежде незнакомые: с изображением золотого двуглавого орла на алом фоне, осеняемого золотыми лучами темно-бордовой пятиконечной звезды. И надпись на двух языках – русском и латыни: «Русская Галактическая Империя». К Католической Церкви происходящие события отношения вроде бы не имели: никто не кидался закрывать храмы или хотя бы проповедовать атеизм, но в Апостольском дворце тем не менее встревожились. Сила, объединившаяся с русскими большевиками, свернула Гитлеру шею как куренку, и теперь подобно грозовой туче надвигается на Европу. Любому более-менее осведомленному человеку было очевидно, что еще до Рождества эта галактическо-большевистская империя подомнет под себя все пространство Старого Света, за исключением разве что Британских островов.

По жизни папа Пий Двенадцатый ненавидел только два явления: евреев, и еще большевиков – ему казалось, что те несут смертельную угрозу христовой вере. Именно поэтому католическая церковь снисходительно относилась к нацистам и являлась оплотом самого кондового антикоммунизма. И вот теперь в Италии установилась народная (читай: коммунистическая) власть, первым же декретом отменившая так называемые «расовые законы» Муссолини. Вообще-то эти законы должны были считаться ужасной мерзостью и в глазах добрых католиков, ибо сказал Христос: «нет ни эллина, ни иудея», – но память людей весьма избирательна: здесь помню, а здесь не помню, здесь верю, а здесь нет. Касается это и церковных организаций, слишком вольно трактующих святые заветы Спасителя и в жадной борьбе за души (и кошельки) прихожан позабывших о том, что Богу Богово, а Кесарю кесарево. Марксизм вообще и большевизм в частности – это не более чем напоминание церковным иерархам о том, что они занимаются совсем не тем, что им завещал Христос. Но, как оказалось, это еще было далеко не последнее такое напоминание…

Сегодня утром к государственному секретарю Ватикана кардиналу Луиджи Мальоне в сопровождении имперской вооруженной охраны явилс некто Винченцо Бианко – он назвал себя одновременно представителем Коминтерна в Италии и имперским герольдом. Со всей возможной вежливостью (ибо положение обязывает) этот человек передал главному дипломату Римской Католической Церкви несколько двуязычных русско-латинских документов: личное послание господина Сталина его Святейшеству, Послание Имперского Регентского Совета за подписями каперанга Малинина, Ватилы Бе и Малинче Евксины, проект Имперского Конкордата для Римской Католической Церкви и проект Акта о Присоединении государства Ватикан к Галактической Империи. Документы страшные, буквально жгущие государственному секретарю Ватикана руки – такие нельзя просто бросить в камин и забыть об их существовании. Поэтому, когда посланец Сталина ушел, кардинал Мальоне собрал все принесенные бумаги в кожаный бювар и поспешил доложить о сем визите папе Пию Двенадцатому.

Впрочем, какой-то особой неожиданностью это событие не стало. Ведь было понятно, что, подмяв ключевые мировые державы (за исключением Великобритании), Империя рано или поздно вспомнит и о Ватикане. Еще с того момента, как в небесах над Землей был обнаружен гигантский космический корабль, команда которого безоговорочно встала на сторону большевиков, в сердце Папы поселились тревога и беспокойство. Тогда он еще не знал, кто эти пришельцы и как они выглядят, но уже подозревал, что для старого мира наступили последние дни, а каким будет новый, не знает никто. И тогда же специально назначенные люди (в основном принадлежащие к ордену иезуитов) по крупинке принялись собирать все, что удавалось выяснить о пришельцах. И ведь вроде бы прошло совсем немного времени, а мир уже изменился до неузнаваемости. Пришельцы протянули свои щупальца даже в Италию, и очарованные ими люди уже готовы плясать под инопланетную дудку.

– Монсеньор Мальоне, что вы сами скажете по поводу всего этого? – сказал Папа, внимательно перечитав переданные ему бумаги.

– Мы ожидали чего-то подобного, – хмуро ответил государственный секретарь Ватикана, – тем не менее же все это вместе взятое ошеломляет подобно разорвавшейся поблизости бомбе…

– Вы думаете, что все изложенное в этих бумагах – правда? – спросил Папа. – Возможно ведь, что все обстоит совершенно иначе, чем соизволили написать нам эти господа…

Папа Пий Двенадцатый при беседах обычно смотрел куда-то мимо собеседника. Перебирая четки и мысленно произнося слова молитвы, он словно бы постоянно обращался непосредственно к Богу. Вот и сейчас его лицо было обращено куда-то в пустоту, будто он видел там нечто такое, что не дано узреть другим. Лишь изредка он бросал взгляд в сторону своего визави, но при этом казалось, что он смотрит не на самого государственного секретаря Ватикана, а на что-то находящееся у того за спиной.