Герой из героев. Дело привычки

Моё сердце словно остановилось. Я хотел броситься за ней со всех ног, но запнулся и грохнулся на пол. А когда поднялся, то коридор за дверью оказался пуст. И от созерцания пустоты почему-то я перестал как спешить, так и мыслить. Вернулся в комнату, зачем‑то подошёл к своей кровати, поднял матрас да вытащил серебристую пряжку, которую так и не отдал Эветте за столько лет. Огонёк лампы красиво отразился на изгибах гравировки металла, а затем магический фонарик загорелся чуть ярче и погас – я утратил над ним контроль.

Вокруг осталась только тьма. Неподвижная и холодная.

Как металл. 

Как вечное одиночество.

– Незабываемые ощущения? Да что ты о них знаешь?! – грозно нахмурился я и, от злобы плюнув франту на яркую широкополую шляпу, поехал дальше, торопя коня и не слушая проклятия за спиной.

Путь к Эмэр’Альнен был достаточно короток, но небо темнело от грозовых туч.

… А мне так хотелось покончить с воспоминаниями об Эветте и убраться куда подальше из этого мира до начала дождя!

Хватит.

Хватит.

Хватит, я сказал!

Глава 10

Ослушавшись рекомендации Гастона ехать по тракту до самой мельницы, никуда не сворачивая, я всё же повернул в сторону, рассчитывая взглянуть на место, где некогда мы с Эветтой старались избавиться от тела мэтра Алхимика. Но явно ошибся с местоположением. Память подвела. Так что далее поехал я медленнее и несколько в стороне от дороги, лелея надежду так или иначе найти искомое. Однако ничего не вышло. Опал доехал до самой жилы, создавая у меня впечатление, что кто-то вырезал из этого мира запомнившийся мне фрагмент.

– Зря только время потратил, – сердито буркнул я, но коня похлопал по шее с лаской. Животное благодарно заржало. А там я вынужденно вернулся назад и, вновь выехав на дорогу, больше с пути не сворачивал. Порывы ветра и раскаты грома пока ещё слышались вдалеке, но предвещали свирепую грозу. Такую, в которую попасть никак не хотелось.

Постепенно тучи сгустились в плотные чёрные клубы, но никакой мельницы на моём пути всё не встречалось. Ещё и дождь заморосил.

– Тьфу, – высказал я своё мнение о природе, и обидевшаяся природа мне отомстила. Пяти минут не прошло, как полил ливень да такой, про какой говорят «как из ведра». За считанные секунды я промок насквозь. Понурый конь замесил грязь под копытами. По дороге побежали не просто ручьи, а прямо-таки реки.

«Нет, ну, вот что мне здесь делать?» – в очередной раз жалобно спросил я то ли сам у себя, то ли у бессердечного неба и после подстегнул Опала.

Силуэт мельницы возник в тот момент, когда я уже решил, наплевав на всё, спешиться и укрыться под каким-либо деревом. Однако вид вращающегося водяного колеса придал мне заряд бодрости и сил такой, что я безрассудно не стал проситься под крышу мельника. Нет! Мне приспичило доехать сразу до Бажека.

… А этот мерзавец никак не хотел меня впускать!

– А откуда мне знать, что ты не тать какой? – всё же приоткрывая дверь, показал наружу кончик красного носа щуплый человечек.

После двух часов дороги, да ещё проделанных под проливным дождём, меня и сам бог этого мира не остановил бы, не то, что такой вот «герой»! Так что я, бросив беглый взгляд на Опала, жмущегося к столбу покосившегося навеса, цепко ухватился за край двери и буквально-таки ввалился внутрь хибары, гордо обзываемой хутором. Дородная баба, кормящая грудью полугодовалого крепыша, сидящего у неё на коленях, тут же завизжала так, что уши заложило. В такт ей заголосило и пухлое чадо.

– Ты что творишь-то, мать твою? У-у-у, негодяй! – решил напугать меня Бажек и, взяв метлу, попытался махать ею сродни алебарде. – Получишь сейчас по хребту!

– Да прекрати уже! Человеческим языком тебе говорю – я от мастера Гастона!

– На лошади тавро чьё, а?! Храм тебя ко мне подослал, да? А ну, сволочь, говори как есть!

Ох, лучше бы я не пожадничал и купил лошадь!

– А что я пешком идти должен, когда мне такое подспорье навстречу?!

– Не знаю я никакого Гастона! Не знаю никакой Эветты! Так что пропади ты пропадом отсюда, паршивец мелкий! Беги-беги, сука, прочь. А то сейчас такое устрою, что на всю жизнь у тебя хрен завянет!

Новый взмах метлы, от которого я ловко увернулся, пришёлся на стол, где стояли тарелочка с пупырчатыми солёными огурцами и махонький кувшинчик. Огурцы поскакали по полу, как мячики. Кувшинчик же подскочил и остановился так, что его днище начало наполовину свисать со столешницы. Бажек сразу застыл. Затем откинул метлу в сторону, встал на колени и шустро пополз так к столу.