Герой из героев. Попытка не пытка

— Как? — задумался я и с осторожностью наклонился, чтобы проверить, что там стало с моей ногой. После чего, зная о таланте Рикарда чуять ложь, ответил максимально приближенно к правде: — Я рисовал богиню раз за разом, а потом меня выпустили из-за улучшения состояния руки молящегося Артура. Тогда я и понял, что надо делать.

— Почему же ты не сказал всем нам?

— Я не думал, что вы мне поможете, — честно ответил я и принял решение вернуть себе чувствительность хотя бы на время. Не хотелось рисковать полнейшим лишением тактильных ощущений.

— Он не может помогать. Он колдун! Посмотрите, он не чувствует ничего! Совершенно!

Вместе со своим воскликом Рикард ударил меня кулаком по грудной клетке и тем выбил из меня всё дыхание. Я едва удержался на ногах… Ногах… Моя ступня!

Великая Тьма! Я знал, что мне будет больно! Но чтобы так?!

…В чём там надо признаться, чтобы избавиться от этой боли?!

Я тут же упал и застонал до слёз, до крика. Обнажённое тело само собой на миг вытянулось в струну, прежде чем сжаться в извивающийся комочек.

— Моя нога! Мои рёбра! — сквозь сжатые зубы почти что вопил я в своих рыданиях. Почти что, потому что выть приходилось вполголоса. Тонкая часть воронки изодрала нёбо и внутреннюю полость рта. Говорить было так больно!

— Что вы сделали с этим достойным человеком?! — воскликнул иерахон и, присев подле, постарался прижать меня к себе.

Я, как мог, попытался отстраниться — никогда не испытывал желания будучи без одежды обнимать мужчин, да ещё и заражённых чумой.

— Он колдун!

— Скажи мне, Морьяр, — ласково продолжил Его святейшество и принялся гладить меня по волосам, как ребёнка, — а можешь ли ты вылечить кого-то ещё?

— Если вы его от меня уберёте, — я указал подрагивающим пальцем на Рикарда, — то хоть всем городом займусь!

Ох, кто ж меня за язык-то тянул?!

— Он был чрезмерно жесток к тебе.

— Он был чрезмерно жесток ко всем, — доверительно сказал я, желая почувствовать вкус сладости мщения. — Он и есть тот колдун, которого искал!

О, да! Как же мне понравился взгляд Рикарда!

И как чудесно на нём повисли кандалы!

Однако, чтобы отправить его на костёр, мне теперь требовалось создать уйму антибиотика и шприцов. А я не был уверен, что справлюсь с таким объёмом или что найдётся столько нужного сырья. И всё же начинать требовалось с малого.

Под бдительным наблюдением пяти жрецов, которых мне предложили считать помощниками, я приступил к сборке оборудования. Один из «помощников» — кареглазый мужчина в возрасте, наблюдал за мной особенно пристально. И в какой-то момент мне стало понятно, что он являлся инквизитором — особая категория недомагов, только и умеющих что издеваться над нормальными магами. Наверняка присутствовал рядом, чтобы уличить меня в использовании волшебства. Однако химические реакции могли и без магии происходить. Поэтому я сосредоточился на работе, радуясь, что не пришлось создавать заново все составляющие агрегата. По отдельности они не вызвали особых вопросов и в большинстве своём остались пылиться в ожидании часа моей показательной казни. Так что я достаточно быстро получил небольшой объём антибиотика и, чтобы доказать его безопасность, вколол Элдри. Ну, и себе на всякий случай. Иерахон не сводил жадного взгляда как с бутылька, так и со шприца.

— Здесь хватит ещё на трёх человек, — сказал я. — Возможно, мне стоит начать лечение со жрецов?

— По храму ходят слухи, что меня искусила ложная надежда, — ответил Его святейшество, напоказ недовольно оглядывая остальных присутствующих. — И чтобы унять разговоры, я дам вам ввести это лекарство в мою кровь.

— Хорошо, — протирая иглу шприца крепким алкоголем, не стал возражать я.

— И чтобы не отнимать шанс на спасение у страждущих, оставшееся лекарство вы разделите между молящимся Егором и молящимся Бабуром. Они особенно плохи.

— Хорошо, — согласился я уже с недовольством. Если эти жрецы были так плохи, то антибиотик мог подействовать очень слабо. Но всё обошлось. Улучшение, как и в случае с Элдри, началось достаточно быстро. Однако, понятное дело, одной дозы было мало. А потому под моим руководством жрецы начали мастерить дополнительные химические лаборатории да свозить к храму телеги со всякими разностями.

* * *

— Удивительно! Здесь нет никакой магии! — не сдержался от восторженного восклицания кареглазый инквизитор, созерцая, как с конца глиняной трубочки капля по капле стекает драгоценная жидкость. — Но как? Что это такое?!

— Химический процесс.

— Что? Это какое-то чудо Энкаймы?

— Это не чудо. Это система.

На время мой ответ удовлетворил этого человека. Он замолчал и зачарованно всмотрелся в бурление голубоватой жидкости в одном из сосудов. Тогда я, вспоминая период своего глубокого увлечения техническими мирами, начал тихонечко мычать под нос напев только что сочинённой песенки. Заодно пение помогало мне и отвлечься от боли в ступне.