Герои Курской битвы

В середине сентября 1941 года полковник Ротмистров был назначен командиром только что сформированной 8-й танковой бригады 11-й армии Северо-Западного фронта. Это было тяжёлое время, когда Красная армия уже не имела возможности формировать дивизии, но спешно сводили маршевые роты и батальоны в стрелковые и танковые бригады и бросали на передовую. 8-ю танковую формировали из рабочих и инженеров Кировского, бывшего Путиловского завода Ленинграда. Танковый полк и мотострелковая бригада были хорошо вооружены, полностью укомплектованы. Имелась своя ремонтная команда. В октябре бригаду перебросили с Валдая в район Калинина. Ротмистрову предстояло воевать на родине.

По приказу командующего войсками Калининского фронта генерала И. С. Конева 8-я танковая бригада заняла оборону на Ленинградском шоссе, закрыв участок Медное — Калинин. В тот период бригада входила в оперативную группу генерала Н. Ф. Ватутина, действовавшую в этом районе.

Шла Калининская оборонительная операция. Немцы заняли Калинин и, развивая свой удар, пытались через Медное — Торжок выйти в тыл войскам Северо-Западного фронта. 16 октября, пожалуй, в самый тяжёлый день московской обороны противник нанёс удар по обороне Калининского фронта в районе Николо-Малицы и вышел к Медному. Конев приказал Ротмистрову закрыть угрожаемый участок. Вместо донесения об исполнении приказа комфронта получил от командира 8-й танковой бригады следующее: «Сообщаю, 8 тбр 17.10. была атакована танковой дивизией противника при поддержке мотоциклистов и авиации, которая бомбила бригаду всё светлое время 17.10. Вследствие открытого моего правого фланга и превосходящих сил противнику удалось прорваться у с. Медное через р. Тверца и захватить вторую переправу у Марьино через р. Логовеж. В силу сложившейся общей обстановки, общего отхода частей Красной Армии из этого района я произвёл рокировку и сосредоточил бригаду в 12–15 км северо-восточнее Лихославля, в лесу, непосредственно восточнее Поторочкино».

Получив это донесение, Конев был взбешён. Во-первых, своим отходом бригада, на которую у него были особые надежды, опасно открывала возможность для манёвра противника на флангах стрелковых частей. Во-вторых, командир бригады, как выясняется, понимал «общую обстановку» куда лучше, чем Военный совет фронта, и своими действиями поправлял её… В-третьих… В-третьих и в последних, Коневу уже было некогда увещевать нарушившего приказ полковника, и он в краткой телефонограмме на имя генерал-лейтенанта Ватутина потребовал: «Ротмистрова за невыполнение боевого приказа и самовольный уход с поля боя с бригадой арестовать и передать суду военного трибунала».

Это был, по тем-то временам, приговор. Согласно Приказу № 270 от 16 августа 1941 года — неминуемый расстрел. И дело, конечно же, не в жестокости Конева — он отвечал за весь фронт и, в частности, за то, чтобы не дрогнул ни один полк, бригада или батальон и тем самым не открыл противнику возможность выхода на тылы или во фланг с последующим ударом, который может вырвать из обороны не то что полк, а целую дивизию или погубить всю группировку. Дело в самом командире бригады, который, прикрываясь «общим отходом», самовольно оставил порученный ему участок обороны.

По существу, танковый комбриг, на которого у комфронта были особые надежды — ещё бы, ведь 8-я танковая была свежей бригадой! — извещал о следующем: все бежали, и я побежал… Этот эпизод 41-го года у села Медное на Калининском направлении мог бы стать обычным эпизодом, коих в тот период случалось немало, но однако же в истории и в личной биографии будущего главного маршала бронетанковых войск вышло так, что подобное повторилось. Но об этом мы расскажем в своё время.

Генерал Ватутин поступил несколько иначе. Он приказал Ротмистрову: «Немедленно, не теряя ни одного часа времени, вернуться в Лихославль, откуда совместно с частями 185 сд стремительно ударить на Медное, уничтожить прорвавшиеся группы противника, захватить Медное. Пора кончать с трусостью!»

Снова стоит задуматься. Ведь глагол «кончать» относится к категории глаголов, означающих длительность или неоднократность действия.

Встряска, полученная от Конева и Ватутина, подействовала на командира 8-й танковой бригады положительно. Танкисты Ротмистрова в последующих боях под Калинином действовали решительно и смело. Бригаду часто перебрасывали с участка на участок. Порой по приказу командования она делала широкий манёвр вдоль фронта и появлялась там, где противник танкового удара никак не ждал. Ротмистров показал себя «бережливым и хозяйственным командиром». Подбитые машины вовремя эвакуировались с поля боя и в самые короткие сроки восстанавливались в передвижной ремонтной мастерской. Дорожил и экипажами. Люди это чувствовали и уважали своего командира.

В ходе московского контрнаступления войска Калининского фронта первыми атаковали немцев на широком фронте и пошли вперёд. 8-я танковая бригада отличилась во время боёв за Клин и в наступлении на Ржевском направлении.