Герой моих грез и кошмаров

К счастью, предвкушающее настроение герцогу испортили. Служанка, вытиравшая пыль в холле и замершая при появлении хозяина, внезапно звонко чихнула. Один раз, второй…

– Простите, мой лорд! – Покрасневшая девушка не плакала только потому, что мешал чих.

Я быстро окинула помещение взглядом. М-да, сразу четыре напольные вазы с алыми розами.

Аламейский же недовольно позвал управляющего:

– Картер, почему у вас люди не лечатся, а продолжают работать?!

– Простите, мой лорд, – лепетала девушка, – я не заразная…

А управляющий не мог понять, откуда возникла проблема.

– Мой лорд, но она не больна…

– Ваше чародейство, простите. – Я влезла в диалог. – Как целитель утверждаю: это аллергия на орбирийские розы. Ведь это первый год, когда они начали у вас цвести?

Насколько я помнила, колючие кустарники выглядели пышно, но молодо.

– Да, госпожа Рутшер, первый сезон, – ответил Картер. – Но ведь мы уже не раз ставили розы в доме.

– У растений может быть безопасный период цветения, когда пыльца еще не созрела, чтобы вызывать непереносимость. Или же требуется некоторое время, чтобы она накопилась в организме.

Пока никто не занимался серьезно изучением влияния орбирийских цветов на здоровье церестанцев. Какие-то наблюдения мои, какими-то поделились коллеги – Подгорск хоть и провинциальный город, а за модой следят и там, стараясь не отставать от столичных веяний. Неудивительно, что орбирийские розы появились в садах местных модников почти сразу, как и в Караизе.

Выслушав меня, а затем поинтересовавшись у Картера, сколько слуг чихает, Алистер легко принял решение:

– В вазы розы больше не ставить.

– Но ваша мать… она ведь обидится, – не сдержался управляющий.

– В дом орбирийские цветы больше не заносить, – с нажимом повторил герцог.

Картер поклонился.

– Разумеется, мой лорд.

На этом случай с розами был завершен. Точнее, я так думала.

Когда настало время чая с десертом, Алистер как бы невзначай осведомился:

– Джемма, о чем тебя спрашивал король?

– А что в футляре? – в свою очередь поинтересовалась я, отводя от лица непослушный локон, норовивший попасть в рот вместе с кусочком шоколадного пирожного. Порой вьющиеся, неукротимые волосы – сущий кошмар.

– Прости, что ты сказала? – Алистер как будто очнулся, отводя взгляд.

Он что, снова рассматривал мои волосы?

Открытие немного смутило. Я еще не поняла, как вести себя с ним после сегодняшних треволнений. Точнее, поняла одну очень важную вещь, когда Алистер горел под щитом. Он мне дорог. Невероятно дорог. И я не знаю, что с этим делать. Нас тянет друг к другу. И если я стараюсь удержаться в рамках рабочих отношений, то Алистер идет к определенной цели, форсируя события при каждом удобном случае, завоевывая территорию по кусочку.

Вдова-магичка может быть любовницей холостого чародея, но когда у него появляется жена… это не по мне. А еще есть Оливер, и я не хочу, чтобы его попрекали моей распущенностью. Сыновья не должны краснеть из-за своих матерей.

Боги, как же все сложно! За что мне эта дилемма? Не иначе, происки Дис, которая любит искушать людей, толкая их на неблагонравные поступки.

– Джемма? – окликнул Алистер, хмурясь.

– Простите, задумалась. А интересовалась я содержимым футляра.

Герцог резко придвинул свой стул и оказался совсем рядом. До неприличия близко.

Достав плоский футляр из кармана брюк, помедлил немного и тихо произнес:

– Каждому юному универсалу полагается особый артефакт, который поможет наставнику отследить его состояние. И самое главное, по нему можно определить местонахождение подопечного. Мне ведь не придется тебе объяснять, что подобный артефакт необходим Оливеру?

Не только слухи ходили, даже в газетах писали, что одаренных детей иногда воровали и продавали в Орбирию. Взять ту же Лил – ее не вернули родителям после получения выкупа, планируя заработать еще денег.

– Нет, меня не нужно уговаривать, я все понимаю.

– Тогда и это ты поймешь правильно.

Щелкнул замочек футляра. Алистер достал браслет – тонкий золотой ободок с подвеской в виде символа «Щит».

– Я хочу, чтобы ты также носила артефакт.

– Зачем? – Пожелание чародея удивило. – Я ведь не универсал!

– Зато твои способности необычны и сейчас очень нужны стране.

Жаль, нельзя признаться, что есть и другие ученики старой школы артефакторов, лучше, чем я, недоучка. Оставалось принять браслет без споров и возражений.

– Хорошо, я согласна.

Чародей хмыкнул:

– Что-то вы, госпожа Рутшер, подозрительно покладисты этим вечером.

– Устала.

И это в какой-то степени правда.

– Тогда не буду мешать твоему отдыху, Джемма. – Чародей посерьезнел. – Если меня не вызовут во дворец, завтра утром съездим в пансион. У тебя ведь нет других планов?

Я встрепенулась. Он еще спрашивает?.. Это ведь пансион! То, ради чего мы здесь.

– Очень надеюсь, что поездка не сорвется.

– Я тоже. – Алистер протянул открытую ладонь. – Джемма, позволишь надеть его?

Охватило волнение, будто мне восемнадцать и предстоит вручить любимому человеку не только руку, но и сердце. Но вместо кольца – браслет, пускай и особенный.