Герой на подработке. Ищи ветра в поле

— Я про кличку понял, — улыбнулся я ему мертвенной улыбкой. — Гоития — это насмешливое детское прозвище. Также как меня когда-то называли Бешеным. Суть осталась, а истина уже другая. И серенький милашка-волчонок вырастает в матёрого зубастого волка.

— Насколько этот Гоития силён? — всерьёз воспринял мои слова Данрад.

— Я же самого его не видел, а потому предполагать могу только.

— И всё же?

— Я бы не стал его злить и без твоего предупреждения.

— Что же, — прицокнул вожак языком. — Очень серьёзная оценка.

* * *

Утром у меня было отвратительное настроение, хотя большинство из Стаи радовалось. Многие, правда, понятливо умолкали при виде меня или говорили глупые утешительные фразы, типа: «Всё обойдётся». Засланец даже расщедрился и притащил дорогущее шрай-ханское вино. Он его явно где-то украл, но я с удовольствием принял напиток в дар. Такой мог стоить под цельный золотой или больше. Судя по этикетке на стекле, с ним было удобно идти на любые переговоры, аргументируя, что это де подарок… а потом не менее удобно стало бы обратить подобную подарочную бутыль в «розочку» и пошуровать ею в кой-чьём животе ввиду отсутствия меча! Я хотел было спросить мысли Марви об этой авантюрной задумке, но она меня избегала. Однако мы всё равно встретились в коридоре, когда она во всю глотку принялась вопить проклятия, а я по‑шустрому спустился с чердака на крик.

— Где мои шмотки?! Какая мразь посмела взять мой плащ? Чтоб вас всех! Уроды! Я бы поняла, если бы ещё исподнее, но штаны и плащ-то зачем, мужики? По-хорошему прошу возвращайте. Всех прирежу!

— Я их сжёг. Они были грязными, а ты их всё не стирала. На них уже появилась плесень.

На моё признание и укор женщина быстро заморгала и, явно сдерживая себя от праведного монолога, вдруг разом утратила гнев. Она виновато ссутулилась и, не говоря ни слова, юркнула к себе в комнату.

… Треклятье! Лучше бы она меня обругала.

— Вот отчего ты такой занудна и чистоплюй? — с искренним любопытством вопросил меня Браст, ставший свидетелем моего разговора с Марви. — Не, я сам за ровную бородку и за отсутствие вшей, но… ты же при каждом удобном и неудобном случае помыться норовишь! Основательно так. С мочалкой. И одёжу завсегда в порядке держишь, как франт какой. И вещи все у тебя сложены, что каждая завсегда на своём месте. Почему ты такой?

— Генетическая осечка.

— Чего-чего?

— Я мало похож на прочих людей. И особенно мало был похож на них в детстве. Тогда я был сущим неряхой и грязнулей. Поэтому некогда мне объясняли, что если быть чистоплотным, то все станут принимать меня за человека.

— Не-а, чувак. Брехали тебе, — уверенно заявил Браст. — Так у тебя вообще всё не как у людей.

Я кисло усмехнулся и пошёл на кухню. Мне нужно было поесть, ведь завтрак я пропустил. Как-то не хотелось никого видеть. Не хотелось никого слышать. Не хотелось ни с кем разговаривать.

Нинэлле, конечно же, оказалась на кухне. Она никуда отсюда толком не выходила, а потому робко взглянула на меня. Один глаз её заплыл. Левая рука болталась плетью, и ладонь была туго перевязана. Однако девушка, глотая слёзы, всё равно пыталась месить тесто.

Я не выдержал и подошёл к бедняжке. Она тут же попыталась отстраниться, виновато и смущённо отвернулась, но я всё равно ухватил её за больную руку. Нинэлле вскрикнула. Я же, взяв из миски одно из яблок, сунул его себе в рот, да, крепко зажав фрукт зубами, принялся изучать, что там с ней произошло. Ага. Кость сломана. В двух местах. И что-то совсем плохо с ладонью. Откусив от яблока, я отложил его в сторонку и настойчиво развязал повязку. Двух пальцев у Нинэлле не хватало.

— Как же он мне надоел, а, — печально протянул я с раздражением, хотя мысленно отметил, что целительствовать от меня никто сегодня и не требовал. — Сиди спокойно.

— Может, ты меня лучше убьёшь? — прошептала Нинэлле. — Я сама пробовала. Не могу. Страшно. Боязно.

— Почему и не убить? Убью. Заплати только. Я же наёмник.

— Мне нечем.

— Тогда больше и не спрашивай.

Хорошо, что она не додумалась спросить, чего же я тогда её нынче за бесплатно лечу. Хотя, может подумала, что снова Данрад приказал? Кто знает?

— Вот. Кровить больше не будет. А руку постарайся в покое держать хотя бы до ночи. Лучше вообще до утра… Ну, да чего тебе объясняю? Ты же уже всё знаешь.

— Знаю, — Нинэлле, сдерживая порыв разрыдаться, опустила голову.

— Не-не. Голову подними. Вот так. И рот открой. Хочу посмотреть, как зубы прижились.

Она послушно открыла рот. Белые обточенные камушки выделялись среди её настоящих зубов, но выглядели куда как лучше, чем прежние дыры. Кажется, у меня и правда получилось достигнуть результатов в стоматологии… Хм. Сам я не справлюсь точно, но, когда Элдри вернётся, надо будет попробовать приживить так и пальцы к руке. Надо только их подготовить. Каменные, они будут лишь для визуальной красоты, ну да и что? Интересно ж.

На тот момент мне было всё равно, что, быть может, моя девочка и не вернётся. Я нашёл чем занять свою голову.

Итак, сначала отыскать подходящие камни…

Глава 14