Герои на все времена

Петро когда-то попытался поспорить об этом в кафешке ближайшего городка, куда он выезжал время от времени за продуктами. И зарекся навсегда поднимать эту тему — он многое тогда о себе услышал. Но обиднее всего, когда толпа единым порывом кричала ему «националистический выродок» и «фашист». Петро мог бы им объяснить, что фашизм и национализм хоть и имеют общие корни, но при этом абсолютно разные как по идеологии, так и по сути, но решил не бросаться с веслом наперевес против ветряных мельниц. Мудрая насмешка Сервантеса вовремя Петро удержала. Но с тех пор он никогда не спорил, что лучше — национализм или космополитизм.

Он просто знал.

Он просто считал себя националистом.

Петро провел рукой по лицу, смахивая холодные капли, и с тяжелым вздохом встал на ноги. Подумалось, что лучше всего сейчас находиться среди людей — так легче, так он проще проживет этот день.

Петро был счастлив за дочку, что хотя бы она сможет подстроиться под новый мир, а заодно воспитает сына или дочку — кого Бог пошлет. Но счастье у Петро мешалось с непонятной горечью от того, что Оксана вышла замуж и теперь покинет его дом, уйдет проживать свою жизнь. А что останется ему? Память? Одиночество?

— И как этот москаль еще не завыл? — проворчал Петро. — Мне самому уже выть хочется, хотя Ксанка только вчера уехала.

Хьюго Глория Китт вот уже полчаса выслушивал поток бизнес-предложений, бизнес-перспектив, а заодно и бизнес-комплиментов нежданного гостя. Мистер Смарт заявился довольно-таки поздно — небо давно уже затянуло темное покрывало сумерек. И только с орбитального зеркала, освещавшего местность, которая находилась километрах в ста — ста пятидесяти от территории американца, перепадало немного жемчужно-розового света. Хьюго любил такие минуты, когда ночь вступала в свои права и только орбитальные зеркала на горизонте подсвечивали низкие облака. Теплый, рассеянный свет боролся с ночью, удерживая ее в сумеречных границах, меняя палитру неба от жемчужно-синего на закате до золотисто-розового на рассвете.

Американец изо всех сил стараться держаться в рамках приличий. Во всяком случае, не прогонять надоедливого гостя сразу же, наподдав сапогом под заднюю точку равновесия, чтобы скорость вышла максимальной. Но это желание все нарастало в душе Хью.

К тому же назойливый гость постоянно величал Хьюго полным именем, хотя американец при встрече сразу же предупредил, чтобы гость называл его просто Хью. Ну не нравилось Хьюго, что его второе имя уж никак мужским не назовешь. Непонятно, чем руководствовались родители, когда добавили к вполне нормальному мужскому имени Хью очень даже женское имя Глория. Насколько помнил Хьюго, никто из его родителей особо не упорствовал в религии, мормонами уж тем более никто не был даже среди бабушек и дедушек. Так что происхождение имени так и осталось для американца загадкой. Единственно, он не любил, когда его величали обоими именами, о чем Хью всегда предупреждал собеседника.

Но мистер Смарт мало того что сам не назвал своего имени, так еще и к тому же продолжал величать собеседника не иначе, как Хьюго Глория.

Американец глубоко вздохнул и уже в десятый раз ответил неугомонному пришельцу:

— Мистер Смарт, я в который раз уже вам повторяю, что я не буду продавать свою землю…

— Но…

— Ни одного квадратного метра, ни одного квадратного фута. Вы какие-то еще меры площади знаете?

— Нет, но…

— «Нетно»? — задумчиво повторил Хью. — О такой единице измерения я не слышал. Но могу воспользоваться вашим советом. Итак, мистер, я даже ни одного квадратного «нетно» продавать не собираюсь.

— Уважаемый Хьюго Глория, зачем вам столько земли? Вы же последний американец — зачем вам эти тысячи и тысячи квадратных миль? Ваша хижина в лучшем случае занимает двадцать квадратных метров. Зачем вам это все?

— Зачем? — усмехнулся Хьюго. И, протянув руку, указал на далекий горизонт. — Затем, что это моя земля. В соседнем городке я родился — и пусть меня теперь там не особо рады видеть, но зато я знаю все эти края, как самого себя. Здесь прошло мое детство, в этих землях остались мои предки, моя мать и отец прожили в этих краях жизнь и дали жизнь мне. Зачем вам нужна моя земля?

— Затем, что я знаю, как основать успешный бизнес, — невозмутимо ответил мистер Смарт. — Эта земля станет парком развлечений, здесь мы построим отели и казино, рестораны и клубы.

— Вы так уверены в успехе? — прищурился Хьюго.

— Более чем, — уверенно ответил мистер Смарт. — Люди сразу же потянутся в бывшую резервацию…

— Куда?! — прервал его Хьюго. Мышцы правой ноги немного напряглись — американец изо всех сил сдерживал столь естественное желание дать наглому гостю правой рукой в челюсть, левой добавить оплеуху, потом развернуть и аккуратно придать необходимое ускорение ногой. Тем более что граница проходила всего лишь в ста метрах. Следом за незримой линией, отмеченной редкими пограничными столбиками, начинались территории Объединенной Земли.

— В резервацию, — осторожно ответил мистер Смарт, делая шаг назад.