Герой по найму

Дубыня согласился, хотя в душе он бы хотел, чтобы ворон остался. Больно уж красивым он был: благородный хищный клюв, мягкие иссиня-черные перья, общая харизма. Нет! Такими не разбрасываются. Но в то же время крестьянский сын понимал, что вольному воля.

Они вместе поднялись на второй этаж и открыли одно из окон, выходящих на юг.

Игги распахнул дверцу клетки, перерезал все веревки, что еще оставались не шее ворона, и сказал ему:

— Лети, благородная птица!

Дубыня смахнул слезу.

Ворон неторопливо вышел из клетки, перебирая лапами, шагнув сначала на стол, потом перелетев на подоконник.

Игги и Дубыня застыли, перестав дышать. Каждому хотелось уловить то мгновение, когда запертая душа получает полную свободу.

Ворон шагнул с подоконника, словно рухнув в пропасть, но тут же воспарил вверх, заложив крутой вираж.

Джуба кивнул, глядя на него. Пусть каждый обретет свободу!

Дубыня помахал вслед рукой и начал закрывать окно.

В узкую щель, что еще оставалась приоткрытой, черной молнией влетела птица, резко затормозив перед столом.

Ворон чуть не рассчитал и впился когтями в столешницу, но потом скоординировал движения и мерным шагом, четко переставляя лапы, прошествовал в клетку, развернулся лицом ко всем присутствующим в комнате и отчетливо сказал, словно поздоровался, но уже как с равными:

— Кар!

Глава одиннадцатая БАТИСКАФ-ДВА

Утро началось не со сладких потягиваний, не с аромата кофе, и даже не с запаха шкварчащей на чугунной сковороде яичницы. Утро началось с…

— Ка-а-а-а-р!

— Дуло залепи, птица!

— Ка-а-а-ар!

— Твою же, птичью душу, налево и с переворотом, а потом направо, и пинком под зад со двора…

— Ка-а-ар!

— Да чтоб тебя!..

Игги встал с постели и побрел вниз за молоком для Ворона. Уже второе утро проходило именно так, стоило лишь дать слабину и поставить клетку у себя в комнате. От этого образовалось сразу несколько минусов: во-первых, стало холодно спать — Ворон не терпел закрытых окон, и единственное окно в спальне приходилось постоянно держать нараспашку; во-вторых, Ворон просыпался сильно раньше, чем Джуба, и в этом вопросе у них сразу же возникли недоразумения; а в-третьих, Игги полюбил демоническое создание всей душой, и все его ворчание было напускное.

Кстати, обмозговав вдвоем с Дубыней потенциальное имя для птицы, ничего красивее, интуитивно понятнее и доходчивее, чем Ворон, не придумали. Так и назвали, а сумрачный гость ничего против не имел и сразу стал откликаться. Принял, значит.

Кудр зашел было в гости, но был пинками прогнан Дубыней. Ишь какой, хитромордый, выискался. Когда нужда приспичила — лезет, а как рассказать честному народу, кто именно подвиг совершил, так его не найдешь вовсе.

Впрочем, «подвиг совершил» — это все же Кудр, так было оговорено в договоре. Все подвиги — это он. Узкоплечий, носатый, прыщавый малец — герой местного разлива. Народ, кстати, принял же, когда показали птенца. Повезло, что мамаша-птица была в тот момент еще не подлете и не видела своего детеныша, а то спалила бы нещадно все вокруг, включая деревянный царский терем. И на этом сватовство бы окончилось, ибо невесту тоже бы спалили… заодно…

Но, к счастью, все закончилось относительно хорошо.

И теперь дни проходили в ожидании. Очень уж большие надежны были у Джубы на мастеров. Если бы те сразу отказали — одно дело, но коли пообещали покумекать — надо терпеть и сидеть на попе ровно, ждать, хотя все остальные претенденты уже отправились восвояси по своим заданиям.

Игги пытался выяснить[44], что именно поручил им Громослав, но пока безрезультатно.

В качестве агентов Джуба использовал всех: от безработных пьянчуг, до пацанвы, что кружила по всему городу в поисках лишней монеты. Именно с ними у него всегда был налажен контакт, именно они первыми приносили новости. Но сейчас тишина, даже самый надежный контингент дал сбой. Бывает.

Во входную дверь грубо постучали.

Дубыня уже исполнял внизу свои обязанности дворецкого, Игги слышал, как дверь распахнулась и его младший сотрудник заорал:

— Чего надоть? В морду?

Но звуков драки не последовало, и Джуба заключил, что все кончилось хорошо. Выгнал, поди, Дубыня просителей. Обошлось. Поэтому он даже не дернулся со своего места, продолжая поглаживать перья Ворона.

— Хорошая птица! — приговаривал он, и Ворон с этим соглашался.

Идиллию нарушил Дубыня, засунувший свою башку в комнату через узкую щель.

— Эта, там пришли, поговорить хотят…

«Не обошлось», — подумал Игги, тяжело вздыхая.

Он спустился вниз и обнаружил в продавленном кресле для посетителей боярина Крива, собственной персоной. Был он зол, несдержан, одет в толстую шубу в разгар лета, да шапку в три локтя высотой.

— Явился? — обвиняющее ткнул он перстом в лицо Джубы.

— А я и не терялся, — невозмутимо ответил Игги. У него было преимущество, он получил полную оплату за первое задание и взял аванс за второй. Разумеется, возвращать аванс он не собирался ни при каких обстоятельствах. Так что, поразмыслив, ему было бы даже выгодно, если бы Крив сейчас разорвал всяческие отношения. Тогда не будет нужды искать способ попасть в подводное царство.