Герои подводного фронта. Они топили корабли кригсмарине

Новый шанс открыть боевой счет представился С-56 спустя четыре дня. На этот раз это был крупный конвой, шедший из Киркенеса. Лодка оказалась у него по курсу, и у Щедрина было время подготовиться к нападению. К сожалению, в этот момент на одном из сторожевиков что-то заподозрили и сбросили в воду восемь глубинных бомб. Григорию Ивановичу пришлось срочно изменить решение на атаку, пересечь курс транспорта и атаковать его с другого борта из кормовых аппаратов с дистанции 12 кабельтовых. В момент залпа С-56 оказалась всего в 150 метрах от другого сторожевика и была им замечена. Немцы подняли тревогу и изменили курс, в результате чего выпущенные торпеды прошли всего в 10 метрах от крупного транспорта «Детлеф». В конце дистанции одна из них взорвалась на мелководье, что вновь дало экипажу повод считать, что им достигнуто попадание. Проконтролировать успех визуально не удалось – «на хвосте» у субмарины повисло три немецких охотника. Они преследовали лодку почти три часа, сбросив на нее около двадцати глубинных бомб. На поверхности появился след топлива, но, к счастью для экипажа С-56, на охотниках решили, что утечка соляра происходит из корпуса недавно потопленного в этом районе немецкого парохода[165]. Спустя три дня субмарина получила приказ возвратиться в базу и 19 апреля ошвартовалась в Полярном, дав на входе в базу два холостых выстрела – салют в честь двух одержанных побед. За этот поход Григорий Иванович был награжден орденом Красного Знамени, но самой дорогой наградой для него стало письмо, полученное от жены, связи с которой не было с лета 1942 года. Все это время семья находилась на родине Щедрина – в Туапсе, который являлся одним из главных объектов немецкого наступления на Кавказе. К счастью, советским войскам удалось отстоять город и уберечь родных нашего героя от знакомства с немецким «новым порядком».

Вечером 14 мая С-56 вышла в свой второй боевой поход и почти сразу же – спустя всего три дня – добилась крупного успеха. Немецкий конвой в составе крупного транспорта, двух танкеров и шести кораблей охранения двигался курсом на Киркенес. На этот раз сближение для атаки было выполнено безупречно. В 05.51 четыре торпеды, выпущенные из носовых аппаратов, устремились к цели. Немцы заметили их с расстояния всего 300 метров, так что времени на уклонения у судов уже не оставалось. Щедрин стрелял с таким расчетом, чтобы одним залпом поразить транспорт и первый танкер, силуэты которых частично накладывались друг на друга. Выполнить задуманное удалось, но подвело торпедное оружие. Первая из выпущенных торпед попала в транспорт «Вартеланд» в районе машинного отделения, но не взорвалась. Другая выскочила на поверхность и изменила направление движения. Хода третьей никто не на блюдал, по-видимому, она затонула вскоре после выстрела или прошла на слишком большой глубине. Лишь четвертая торпеда прошла под кормой «Вартеланда» и поразила шедший на удалении танкер «Ойрштадт». На борту танкера находилось 1280 тонн горюче-смазочных материалов. На судне произошло несколько сильных взрывов, и оно затонуло в течение трех минут. Кораблям охранения удалось спасти 15 из 26 членов экипажа танкера, причем один тяжелораненый умер на борту сторожевика. Что же касается «Вартеланда», то слабая течь на нем была ликвидирована при помощи ящика с цементом. Несмотря на частичный отказ оружия, атака С-56 стала единственной в советском подводном флоте, когда реально удалось поразить торпедами две цели[166].

Тем временем на экипаж С-56 обрушились новые испытания. Отсоединившаяся от конвоя группа охотников за подводными лодками получила задачу потопить советскую субмарину. К счастью, немедленно приступить к бомбардировке ей помешала разлившаяся из танкера по поверхности моря горящая нефть. За это время лодка успела уйти на глубину, но вооруженные гидролокаторами охотники вскоре обнаружили ее и подвергли ожесточенной бомбардировке. На субмарину обрушилось в общей сложности около семи десятков глубинных бомб.

«Слышим, как летят в воду бомбы, – вспоминал Щедрин. – Больше двадцати в серии… Хорошо, что немцы ошиблись в установке глубины. Бомбы рвутся высоко над лодкой. В лодке гаснет свет: взрывы «выбивают» батарейные автоматы. Стрелки глубомеров прыгают на много делений. Однако серьезных повреждений нет.