Читаем Герои «СМЕРШ» полностью

…Есть песня, написанная Евгением Винокуровым, которая начинается так:

В полях за Вислой соннойЛежат в земле сыройСережка с Малой БроннойИ Витька с Моховой…

Песня эта называется «Москвичи». Григорий Кравцов не был москвичом и, очевидно, даже в Москве никогда не был — разве что очень недолго, проездом, по дороге на фронт. Но всё же можно сказать, что эта песня — про него, как и про всех тех 600 212 советских воинов (по официальным данным), что погибли в боях за освобождение Польши от гитлеровских захватчиков.

Тайна генерала Кравченко

Николай Григорьевич Кравченко

Интригу заголовка продолжим цитатой из воспоминаний очень уважаемого в военной контрразведке генерал-лейтенанта Юрия Алексеевича Николаева:

«Незаурядной личностью был заместитель начальника управления <Управления контрразведки МГБ СССР по ГСВГ> генерал-майор Н. Г. Кравченко. Его воинская судьба связана, с одной стороны, с неординарно быстрым продвижением вверх, с другой — завершилась незаслуженно жёстким увольнением из рядов Вооружённых Сил»[480].

Теперь — обо всём по порядку.

Разумеется, что изначально биография у него была самая обыкновенная. Родился Николай Кравченко 12 декабря 1912 года в селе Котовке Екатеринославской губернии в семье крестьянина-бедняка, окончил школу-семилетку и два курса Днепропетровского землеустроительного техникума, после чего работал практикантом окружного земельного отделения. В 1931 году он несколько месяцев, до октября, трудился грузчиком на заводе в Днепропетровске, пока его ни призвали в РККА. Срочную службу Николай проходил в 1-м кавалерийском полку 1-й кавалерийской дивизии Червонного казачества, в Киевском военном округе. Место службы было завидным: благодатная Центральная Украина, прославленная со времён Гражданской войны часть…

Кстати, официально его соединение называлось «1-я Запорожская им. Французской компартии Червонного казачества кавалерийская дивизия», но что именно связывало запорожцев с французскими «левыми», сказать сложно. Впрочем, в 1814 году наши казачкѝ оставили о себе в Париже добрую память…

Служба не прошла для красноармейца Кравченко бесследно — на дисциплинированного, расторопного, исполнительного бойца обратили внимание товарищи из ГПУ Украины, так что вместо «дембеля» и возвращения к работе грузчиком на заводе в Днепропетровске Николай отправился в город Харьков.

«После краткосрочных курсов был принят помощником оперуполномоченного спецотдела — секретно-политического отдела (СПО) Краснокутского райотдела ОГПУ Харьковской области. Здесь же обрёл и первую самостоятельную должность — оперуполномоченного всё того же отдела, но теперь уже НКВД»[481].

А далее — служба рядового сотрудника, постепенный служебный рост… В мае 1938 года он окончил спецкурсы НКВД УССР в Харькове и вскоре, в июне, был переведён в особый отдел Харьковского военного округа. Толковый сотрудник и здесь пришёлся ко двору. В течение года он «прошагал» должности оперуполномоченного, помощника начальника отделения, начальника отделения, а в июле 1939-го стал начальником Особого отдела НКВД Одесского гарнизона. Работа ответственная — большой гарнизон, приморский город, да ещё и весьма своеобразный. Но Кравченко справлялся вполне успешно, и потому в ноябре того же года он не только стал начальником отделения в Особом отделе НКВД по Одесскому военному округу, но и был избран секретарём партийного бюро. Партийный секретарь являлся очень уважаемым человеком, и даже руководство не могло с ним не считаться. Хотя звание у него было невысокое — в мае 39-го он стал младшим лейтенантом госбезопасности (равно старшему лейтенанту РККА).

Потом была война.

Вскоре (и тут, как часто бывает, видна некоторая путаница: вроде бы, 2 ноября, но есть версия, что уже в июле) Кравченко получает назначение на должность заместителя начальника Особого отдела НКВД по 34-й общевойсковой армии. Точнее, на должность начальника следственной части — заместителя начальника особого отдела, но эту тонкость биографы Николая Григорьевича почему-то упускают. Между тем «чистым», как говорится, заместителем был более опытный сотрудник — старший лейтенант госбезопасности Соколов[482].

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Величайшее морское сражение Первой Мировой. Ютландский бой
Величайшее морское сражение Первой Мировой. Ютландский бой

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷Эта битва по праву считается величайшим морским сражением Первой Мировой. От результатов этого боя мог зависеть исход всей войны. Великобритания и Германия потратили на подготовку к этому дню десять лет и десятки миллионов марок и фунтов стерлингов, создав самые мощные военно-морские флоты в истории. И 31 мая 1916 года эти бронированные армады, имевшие на вооружении чудовищные орудия неслыханной ранее мощи и самые совершенные системы управления огнём, сошлись в решающем бою. Его результат не устроил ни одного из противников, хотя обе стороны громогласно объявили о победе. Ожесточённые споры об итогах Ютландского сражения продолжаются до сих пор. Чья точка зрения ближе к истине — тех, кто окрестил этот бой «великим Ютландским скандалом» и «бесславным миражом Трафальгара»? Или утверждающих, что «германский флот ранил своего тюремщика, но так и остался в тюрьме»? Захватывающее расследование ведущего военного историка ставит в этом споре окончательную точку.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Геннадьевич Больных

Военное дело / История / Образование и наука
Операция «Престол»
Операция «Престол»

В основу книги положены реальные события Великой Отечественной войны. Летом 1941 года Судоплатов, возглавивший диверсионный отдел в центральном аппарате НКВД, начал операцию, которая и поныне считается высшим пилотажем тайной борьбы. Она длилась практически всю войну и на разных этапах называлась «Монастырь», «Курьеры», «Послушники» и «Березино». Ее замысел первоначально состоял в том, чтобы довести до немецкого разведцентра целенаправленную информацию о якобы существующей в Москве антисоветской религиозно-монархической организации. Надо было любой ценой заставить поверить немцев в нее как в реальную силу, пятую колонну в советском тылу, и, наладив с противником от ее имени постоянную связь, проникнуть в разведсеть гитлеровцев в Советском Союзе. С этой целью известного оппозиционного поэта Садовского решили использовать в роли руководителя легендируемой организации «Престол». Чтобы «помочь» ему, в игру включили секретного сотрудника Лубянки Александра Демьянова, имевшего оперативный псевдоним Гейне. Опытный агент с такими данными быстро завоевал доверие монархиста-стихотворца Садовского. Демьянов-Гейне перешел линию фронта и, сдавшись немцам, заявил, что он — представитель антисоветского подполья. Выдержка Демьянова, уверенное поведение, правдоподобность легенды заставили немецких контрразведчиков поверить в правдивость его слов. После трех недель обучения азам шпионского дела Демьянов был выброшен в советский тыл. Дабы упрочить положение Демьянова в германской разведке и его устроили на военную службу офицером связи при начальнике Генерального штаба. Глава абвера адмирал Канарис считал своей огромной удачей, что удалось заполучить «источник информации» в столь высоких сферах.В нашей книге мы расскажем о первой части многоходовой операции советских спецслужб «Монастырь». Читатель найдет в нашем романе интересные рассказы о русской эмиграции в Харбине и Европе и ее самых ярких представителях, о Российской фашистской партии и работе абвера, об операциях Главного разведывательного управления и советской контрразведки, о жизни криминального сообщества и начале «сучьей» войны в Гулаге, о Судоплатове и его окружении.

Александр Геннадьевич Ушаков

Военное дело