Герои «СМЕРШ»

По мере приближения войны к своему естественному окончанию, объём всей этой работы увеличивался, и сама она усложнялась — в том числе и потому, что нарастала усталость людей от войны, а кажущаяся близость победы размагничивала многих. Поэтому особое значение приобретала работа военных контрразведчиков по оказанию помощи командованию в укреплении дисциплины и боеготовности. Обо всех вскрытых нарушениях отделы контрразведки Смерш в письменном виде сообщали военным советам и командирам.

«Здесь особо следует отметить УКР “Смерш” 3-го Украинского фронта во главе с генерал-майором (а затем генерал-лейтенантом) П.И. Ивашутиным. Достаточно сказать, что за период практически беспрерывных наступательных операций войск фронта за его подписью только за первую половину 1944 г. Военному совету было представлено 217 спецсообщений по разного рода вопросам, требующим реакции командования. Сюда входили помесячные отчеты УКР “Смерш” о борьбе с разведывательно-подрывной деятельностью противника, изменой Родине и антисоветскими действиями, дезертирством и членовредительством, враждебными проявлениями членов Украинской националистической организации (ОУН) и бандитами из Украинской повстанческой армии (УПА), о фактах невыполнения приказов, очковтирательстве и т. д.»^{217}.

«Командующий 3-м Украинским фронтом генерал армии Р.Я. Малиновский и член Военного совета генерал-лейтенант (с сентября 1944 г. генерал-полковник) А.С. Желтов в подавляющем большинстве случаев давали положительную оценку работе контрразведчиков, незамедлительно принимали меры к устранению вскрытых ими недостатков и предпосылок к чрезвычайным происшествиям»^{218}.

А ведь действительно, приближение Победы становилось просто ощутимо.

«Войска 2-го (командующий генерал Малиновский) и 3-го Украинского (командующий генерал Толбухин) фронтов <это переназначение произошло 15мая 1944 года. — А.Б.> 20 августа начали в Молдавии Ясско-Кишинёвскую операцию против группы армий “Южная Украина”. В результате вермахт за короткий срок, до 3 сентября, лишился 22 дивизий. Южный фланг немецкой обороны рухнул»^{219}.

Если вчитаться — звучит даже обыденно. А ведь 22 дивизии — это в точности соответствует количеству гитлеровских соединений, окружённых и разгромленных в Сталинграде полтора года назад. Тогда это было величайшее событие, ныне — объективная реальность. Но всё же военачальники хотели побед… Иногда — любой ценой.

«…Ивашутин в 1944 году на завершающем этапе Ясско-Кишенёвской операции инициировал переговоры с представителями румынского правительства о выходе этой страны из войны на стороне фашистской Германии»^{220}.

«Пётр Иванович докладывал Военному совету фронта, что антифашистские силы достигли договорённости с номинально правящим в Румынии королём Михаем I[178] (ему было 23 года) об отстранении от власти фактического диктатора Иона Антонеску[179] и готовности капитулировать перед советскими войсками.

Однако прибывший из Москвы в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза Г. К. Жуков требовал продолжать наступление на отчаянно сопротивляющиеся окружённые части неприятеля. Положение спас заместитель наркома обороны СССР — начальник ГУКР “Смерш” В.С. Абакумов, доложивший полученные от П.И. Ивашутина сведения о готовности Румынии выйти из войны. И.В. Сталин дал телеграмму Ф.И. Толбухину “действовать исходя из обстановки”.

Бессмысленное наступление на окружённые части неприятеля не началось, что спасло десятки, если не сотни, тысяч жизней бойцов и командиров РККА и, как показали последующие события, было абсолютно оправданным»^{221}.

Рассказ этот можно найти в целом ряде книг и публикаций, посвящённых «Маршалу военной разведки», как впоследствии окрестили Петра Ивановича, однако мы решили посмотреть на происшедшее с другой, так сказать, стороны, и узнать, как объяснял свою позицию Георгий Константинович. Открываем «Воспоминания и размышления»:

«22 августа мне позвонили из Москвы и передали приказание Верховного Главнокомандующего немедленно прибыть в Ставку. Предварительно сообщили, что мне предстоит выполнить особое задание Государственного Комитета Обороны.

Распростившись с друзьями и боевыми соратниками, 23 августа я вылетел в Москву…»^{222}.

Откуда прибыл в Москву маршал? Очевидно, что из Польши, на территорию которой уже вышли войска 1-го и

2- го Белорусских фронтов, действия которых он координировал в качестве представителя Ставки.

А что же Румыния? Там события развивались своим чередом. 23 августа в Бухаресте был арестован Антонеску, прибывший на аудиенцию к королю Михаю.

«В тот же день новое правительство Румынии объявило войну Германии. 1-я и 4-я румынские армии включились в освободительный поход Красной армии»^{223}. Кстати, 24 августа самолёты люфтваффе уже бомбили Бухарест…

А что же маршал Жуков? В своих мемуарах, очень, как известно, выверенных относительно дат и событий, он писал так: