Герои столицы

Жители Вормова задерживали взгляды на нём, на Вомусе Розале. Что-то шептали, что-то говорили друг другу. У кого-то блестел кибернетический глаз-имплант, у кого-то — металлическая лапа. А какой-то особо печального вида лев в ветхой косухе, бывшей некогда модной, держал в лапе блестящую рыжим светом трубочку. Это был мини-контейнер с очиром — самым популярным наркотиком в городе. У бедняги уже началась гангрена.

Хорошо одетый белый волк, конечно, вызовет у всех интерес в этом месте. Но Вомус давно привык к этим взглядам. Его знали на этой улице и в ближайших кварталах — как не знать владельца единственного здесь сносного дома? И все знали, что он — маг. А связываться с магом было себе дороже даже для таких зверей.

Он остановился у угла какого-то большого обшарпанного дома, торцы которого уже давно страдали от широких паутин трещин, и, прикоснувшись к его ветхой стене из усталого старого кирпича, поднял морду к небу, со священным страхом взглянув на светящийся лик Ночного Ока.

— У-у-у, — тихо провыл он, стараясь как можно меньше шуметь. — Я не прав?

Ночное Око продолжало бесстрастно светить на землю, всем своим сыновьям и дочерям. Ничего не случилось. Вернее, так бы подумал любой не-волк. Но белый маг почувствовал некий укоряющий укол в сердце и в мозгу, его лапы затряслись. Он собирался совершить ужасное дело, к тому же, сейчас, ночью, под божественным взором самой Луны. Да, он собирался лишить жизни не волчонка, а только львёнка, но по какой-то причине волчьи богословы уверяли, что и это будет тяжким грехом. Он страшился гнева Ночного Ока. Страшился, но он был в отчаянии.

— Я не могу остановиться, — прошептал он, опустившись на колени, на пыльную серую землю. — Если я не прав, пусть сейчас у меня ничего не выйдет.

Белый волк зажмурился, произнеся эти слова. Быть может, он ожидал какого-то знака свыше? Какой-нибудь мысли, которая, вроде бы как, сама пришла ему в голову. Или патруль леомийской полиции, который прямо сейчас покажется на улице и непременно заинтересуется одиноким белым волком сидящим здесь посреди ночи. Или объявится какая-то банда? Но нет, пока ничего не произошло.

Львы заявились к нему в дом, напали на его след. Значит, они уже знают о нём многое. Им известен вид, к которому он принадлежит, и его особые приметы — белая шерсть и гетерохромия, само собой, известен его адрес, скорее всего, они в курсе о его комнате в общежитии ЛМО. Да, общежитие ЛМО. Он снимал комнату там, потому что общага располагалась ближе к отделению банка «Империал», где он работал, а этот его дом, доставшийся ему в наследство, служил запасным логовом, где он мог спокойно варить всякие запрещённые зелья. Откуда же властям стало известно столько о нём? Выходит, он сработал грязно. Он оставил конец, который может привести к нему, воспользовавшись услугами чёрного продавца ингредиентов для зелий. Быть может, ему стоило его убить? Наверное, стоило. Но он не любил напрасных смертей. Заигрался в благородство на свою голову.

Тут заревела сирена. Полицейская сирена! Без сомнений, это она!

От испуга Вомус подпрыгнул на месте, сунул лапу в карман с волшебной палочкой.

Маленькую улицу осветили красно-синие огни мигалок, усилился вой сирены. На дороге, казалось, из ниоткуда появился чёрный внедорожник с белой надписью «Полицiя». В пуленепробиваемых окнах — бойницы для стрельбы из стрелкового оружия — все полицейские машины в Леограде имели защищённые стёкла.

— Стоять, полиция! — полицейский внедорожник остановился почему-то у противоположной стороны улицы.

Из него выпрыгнули трое патрульных в бронежилетах, шлемах и с автоматами. Похоже, городовые заинтересовались не им, Вомусом Розалем, а кем-то другим. Вне себя от тревоги, белый волк плотнее прижался к стене и, сделав пару аккуратных маленьких шажков, выглянул из-за угла. На другой стороне улицы трое львов в серо-синем полицейском камуфляже окружили одинокого белого волка, очень похожего на него. Ну и ну, а он-то что здесь забыл ночью?

— Что случылось, сударь гарадавой? — испуганно спросил волк. Он говорил с сильным волчьим акцентом, какой бывает только у приезжих из Люпуса. Белый маг же говорил без него, так как он родился здесь, в стране львов, вдалеке от исторической родины. — Я что-то нарушил?

— Держи его на мушке, городовой Лугор, он может быть колдуном, — рыкнул главный городовой другому полицейскому, который тут же наставил на волка автомат. — Простите, уважаемый, но это необходимо. Городовой Грузор, старший наряда патрульной полиции. Документики при себе есть?

— Щас, — волк нервно сунул трясущуюся лапу во внутренний карман своего лёгкого коричневого пиджака и медленно вынул паспорт в плотной зелёной обложке, с гербом Люпуссии — коронованной волчьей головой, выдыхающей струю пламени — и с серебряной надписью на его родном волчьем языке «Каралеўцтва Люпусъ», то есть, «Королевство Люпус». — Вот, прошу.