Герои Таганрога

Поначалу в его группу вступили машинист Владимир Рубан, слесарь Андрей Корсаков, машинист Илья Лунев. Для связи со штабом Василий Афонов назначил Ивана Ковалева, которого пристроили кладовщиком в топливный склад при железной дороге.

Со временем группа Лихоноса разрослась до двадцати четырех человек. Работы хватало на всех. По заданию центра выводили из строя подвижной состав, в паровозные буксы засыпали песок, обливали кислотой медные трущиеся детали, затягивали ремонт немецких локомотивов.

Подпольный штаб Таганрога поставил перед железнодорожной группой особую задачу: любыми способами срывать немецкие перевозки, препятствовать движению эшелонов к фронту, создавать пробки на перегонах.

К этому времени Юрий Лихонос работал уже помощником машиниста у Ильи Лунева. Вместе водили они поезда на отрезке Таганрог — Батайск. Дорога была одноколейная, и длительная остановка состава в пути рождала заторы на железнодорожных станциях. Старый, опытный машинист Лунев предложил подпольщикам выпаривать воду из паровозных котлов. Несмотря на опасность взрыва, советские патриоты мастерски справлялись с этой задачей.

Локомотивы быстро выходили из строя и часами простаивали на перегонах, закупоривая железнодорожную магистраль.

Связной железнодорожной группы снабжал Лихоноса листовками «Вести с любимой Родины». Однажды он принес их целую пачку и, забравшись на паровоз в будку машиниста, стал читать Юрию очередную сводку Советского Информбюро. Неожиданно в дверях показался немецкий офицер. Немец увидел листовки, достал пистолет и, тыча им в грудь Лихоноса, стал что-то кричать. Он протянул уже руку, собираясь отобрать листовки, когда Иван Ковалев схватил тяжелый колосник и с силой опустил его на голову фашиста. Даже не вскрикнув, офицер повалился навзничь.

Парни переглянулись. Только теперь осознали они грозившую им опасность. Каждую минуту могли появиться немцы, сопровождающие поездные бригады. Не теряя времени, Юрий Лихонос подобрал пистолет, извлек из карманов убитого документы, сорвал с мундира железный крест и потянул труп к топке. Иван Ковалев мигом понял товарища. Распахнув дверцу, он заглянул в топку и ринулся помогать Юрию. Вдвоем подхватили они безжизненное тело фашиста и, бросив его на раскаленные угли, принялись шуровать лопатами.

«А что, если немцы хватятся, если догадаются, куда исчез офицер?» — думал каждый из них. Капли пота застилали глаза, но они продолжали кидать и кидать в топку уголь. На паровоз поднялся машинист Илья Лунев с путевым листом, а вслед за ним на лестнице показался немецкий фельдфебель.

— Шнель, шнель, — потребовал он.

На путях, ожидая паровоза, стоял эшелон с ранеными гитлеровцами.

Уже в дороге Лунев несколько раз недовольно морщился и ворчал на помощника за то, что тот нагнал столько пару. Лихонос отмалчивался. Лишь на остановке, когда немец ушел на станцию, Юрий рассказал Луневу о случившемся.

— Надо прочистить топку, — посоветовал тот.

Вечером, перед заходом в депо, топку прочистили. К великой радости Лихоноса и его друзей, немец сгорел дотла. В угольном шлаке не удалось обнаружить даже пуговиц — все поглотил огонь...

Василий Афонов и другие руководители таганрогского подполья мечтали о настоящей, крупной диверсии на железной дороге.

...На очередном совещании штаба Николай Морозов, Петр Турубаров, Константин Афонов и Максим Плотников вызвались подорвать вражеский эшелон. Предложение было принято, план операции утвердили единогласно. На подготовку ушло несколько дней. Мину и толовые шашки раздобыл Георгий Пазон.

Ясной, безоблачной ночью, когда звезды выстлали Млечный Путь, подпольщикам удалось подложить мину под небольшой железнодорожный мостик через канаву. С замиранием сердца ждали они звука приближающегося поезда. Вдали прогудел паровоз, послышался нарастающий стук колес. Ближе... еще ближе... И вот мост взлетел на воздух под головной платформой мчавшегося состава. Грохот и скрежет металла гулко покатился в степь. Через минуту крики, вопли, стоны немецких солдат и офицеров взбудоражили тишину.

Сотни убитых фашистов, груды покореженной техники остались валяться у полотна дороги.

Возвращаясь в город, подпольщики набрели на линию высоковольтной передачи. И вдруг, словно током, пронзила Максима Плотникова мысль: «Вот он, ключ ко всем заводам». Помня наказ Василия, Максим ломал себе голову, как устроить диверсию на комбайновом заводе, где ремонтировались немецкие танки. Теперь задача была решена.

— Послушай, Николай! — тихо обратился он к Морозову. — А что, если рвануть высокое напряжение, заводы ведь остановятся?

— Молодец, Максим! — поддержал его Константин Афонов. — Одним махом можем заводы прикрыть...

— Правильно. Над этим стоит подумать! — одобрил Морозов.

Следующей ночью несколько массивных опор высоковольтной линии было взорвано. Больше недели простояли без электроэнергии действующие заводы Таганрога. В цехах без дела покоились те самые танки и самоходные артиллерийские установки, которых так не хватало немцам на берегу Волги.

* * *