Герой туманной долины

Шеннону было проще списать все на книгу в черно-белой обложке и думать, что, если бы не она, Делла точно рассказала бы о тревожащих ее мыслях еще до поездки, точно бы открылась и тогда удалось бы избежать пролитых ею слез и этого тяжелого молчания.

Они провели в безмолвии остаток пути — тот казался как никогда длинным, а напряжение, повисшее между ними, впитывалось в поры, проникало в кровь и бежало к сердцу вместе с ней. Шеннону хотелось сбежать, найдя совсем глупую причину, спрятаться от ее грустного взгляда, прокричать через плечо, чтобы помощи, которая ей явно нужна, от него не ждала и на него не надеялась — он ведь и сам такой же заблудший.

Он не привык видеть ее такой — растерянной, помятой и заплаканной. Она такая ему собой не казалась, виделась какой-то иной Деллой, живущей в другом измерении, более реальном и полном боли.

Шеннон вздрогнул от мысли, которая уколола его ядовитой иглой: в такой Делле он не видел свое спасение. И помочь ей тоже не мог — сил не хватало даже для помощи самому себе.

Добравшись до ее дома, он припарковал машину, но двигатель не заглушил. Быстро вышел, вытащил чемодан из багажника и выудил из кармана ее ключи, которые она доверила ему на сохранение вместе с Виски, надеясь, что Делла вот-вот попрощается с ним и сегодня больше не придется сталкиваться с ней взглядом, что пройдет ночь, и прежняя девушка вернется — напишет сообщение утром, после работы вытащит его из офиса за рукав и выпьет с ним латте, без устали треща о театре.

Но Делла стояла поодаль, все так же держа пса на руках, глазами бегала по сторонам, силясь не смотреть на друга, и казалась еще более маленькой и хрупкой, чем обычно. И ее ресницы дрожали сильнее, чем пару минут назад.

— Шеннон? — позвала Делла вполголоса, когда тому удалось-таки снять ее ключи со своей связки, когда он направился к невысокому забору, таща за собой чемодан.

Он обернулся, тяжело моргнув от горечи, — его имя, которым девушка к нему почти никогда не обращалась, стало звучать слишком часто.

Он вспомнил, как нервничал, когда слышал из уст Деллы «мистер Паркс», как возвращался воспоминаниями к озлобленным воплям матери, как первое время просил подругу так его не называть, и усмехнулся. Нет, пусть называет. Пусть только так его и называет.

— Ты можешь остаться со мной? — спросила она, вогнав Шеннона в замешательство. — Хотя бы на пару часов, — поспешила добавить, переминаясь с ноги на ногу, боясь быть неправильно понятой. — Мне это очень нужно, — всхлипнула она, делая шаг к Шеннону.

Он не мог устоять, не мог сбежать в собственное подполье и оставить Деллу одну, когда она так просила не оставлять. Только поэтому медленно кивнул, выдыхая, расслабленно опустил плечи, опустив вместе с тем и чемодан, и протянул к Делле руки, мысленно проговорив: «Будь что будет».

Если ее мечта покажется сейчас, значит пришло время. Шеннон больше не станет избегать прикосновений, которые нужны им обоим.

— Иди сюда.

Делла смахнула слезу, сбежавшую по щеке, и подалась вперед, утыкаясь носом Шеннону в плечо, а потом тихо, невесело засмеялась, когда зажатый между двумя телами Виски пискнул. Девушка вцепилась в пальто парня и с силой сжала кашемир в дрожащих пальцах. Она тихо плакала, холодила его кожу своими слезами, все норовила отстраниться, но он прижимал ее к себе крепко, держал так, как не держал никого — неистово, пытаясь собственной спиной отгородить от всего, что могло бы нанести вред, представляя, как всю ее печаль берет на себя.

— Останешься? — сдавленно уточнила Делла, шмыгая носом.

— Останусь, — отозвался Шеннон, проводя рукой по раскинувшимся по ее плечам светлым волосам, жмурясь от бьющей в глаза ярко-оранжевой ауры, расползающейся в стороны, окутывающей его и утягивающей куда-то в место, названия которому подобрать было невозможно: в уют и покой, в тепло редких объятий и легкое волнение, заставляющее трястись коленки, во всеобъемлющее чувство дома и счастье от вставшего на свое место недостающего кусочка мозаики. В любовь.

Делла отстранилась, когда Виски решил лизнуть Шеннона в щеку, усмехнулась и, опустив глаза — уже смущенно, а не расстроенно, — поспешила к дому, по пути оборачиваясь и проверяя, следует ли парень за ней.

— Я, кстати, нагло присвоила себе твою футболку, — проговорила она, зажигая на совмещенной с гостиной кухне свет, набирая в чайник воду и щелкая кнопкой. — Надеюсь, ты не против.

— А обменять на более приличную возможно? — спросил Шеннон, насыпая в миску Виски корм.

— А чем тебе эта не угодила? Она классная.

Он засмеялся себе под нос, качая головой. Кажется, Делла была к нему слишком добра.

В этот раз они поменялись местами: девушка кинула на кухонный стол вельветовую сумку, из которой рассыпались вещи, тяжело вздохнула, прикрывая глаза и явно пытаясь держать себя в руках, и поспешила скрыться за дверью ванной, доверив Шеннону приготовление чая и полив цветов, которыми была заставлена каждая свободная полка.