Герои забытых легенд

Платон Евсеевич Долмацкий вошел в палату дочери. Сначала он думал, что Серафима спит, но, обойдя больничную кровать, увидел, что глаза девушки открыты. Она лежала на боку и затуманенным взглядом следила за красным туманом, клубящимся за окном.

– Сима, – тихо позвал Платон Евсеевич.

Девушка слегка повернула голову.

– Папа, – тихо ответила она.

– Наконец-то ты пришла в себя!

Долмацкий взял ее прохладную руку и обессиленно присел на край кровати.

– Как же ты меня напугала, милая, – прошептал старик, едва сдерживая слезы. – Для любого родителя нет ничего хуже, чем похоронить своего ребенка… Дети не должны уходить раньше своих родителей, таков закон бытия. Не знаю, что со мной стало бы, если бы ты…

– Я в порядке. – Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.

Лоб Серафимы покрывала испарина. Платон Евсеевич знал, что ее накачали сильным обезболивающим.

– Не волнуйся обо мне… От меня только что девочки вышли, Маринка Дасова и Алиса Василисина. Принесли мне мандаринов, да только вот у меня совершенно аппетита нет. И даже не знаю, когда снова появится…

– И зачем только ты вернулась в Клыково? Сидела бы себе в Санкт-Эринбурге, ничего бы не произошло! – воскликнул Платон Евсеевич.

– Но я хотела вернуться сюда…

– Из-за этого парня?

– Из-за него, – не стала лгать Серафима. – Ты не понимаешь, как много он для меня значит…

– А он сам это знает? Достоин ли он тебя? – нахмурившись, спросил отец.

– Я люблю Клима, – шепотом ответила девушка и замолчала, силясь отдышаться. – И он любит меня. Ты должен нас понять… И принять! Если и сам любил когда-нибудь…

– Любил, больше жизни, – вздохнул Платон Евсеевич. – Твою маму. И едва не умер от горя, когда ее отобрали у меня… Поэтому и не хочу, чтобы ты связывалась с парнями из Клыково. Да, этот город – моя родина, но он слишком не похож на другие города. Здесь словно сконцентрировано все зло мира… И тьма здесь гораздо сильнее, чем в любом другом месте. Я люблю Клыково, но в то же время и ненавижу его… Хоть и вынужден возвращаться сюда снова и снова.

– Ненавидишь? Из-за чего?

– Твоя мать погибла здесь, – печально произнес Платон Евсеевич. – В стычке с Огненными волками семнадцать лет назад…

– Что? – встрепенулась Серафима. – Но ты же говорил, что это была автокатастрофа?

– Очередная ложь во благо, – неохотно признался отец. – Все мы скрываем правду о своем прошлом, но в последнее время истина то и дело прорывается сквозь обман… И причиняет боль не только нам, но и всем окружающим. Наши темные секреты убивают нас. Так к чему нам продолжать хранить их? Твоя мать состояла в Королевском Зодиаке. Ты была еще совсем малюткой, нескольких месяцев от роду, как и Тимофей… Как и другие знакомые тебе ребята… Наша Груня ухаживала за тобой. Произошла стычка с волками, которые в ту пору воспряли духом. Это случилось ночью, накануне ритуала призыва Матери Змей. В какой я был ярости! Я не мог думать ни о чем другом, кроме мести. Мать Змей вернулась практически у нас на глазах, вселившись в тело Клариссы Зверевой, и я тут же приказал убить ее, как и призвавших ее шаманов! Я не чувствовал жалости, ведь их приспешники убили мою жену, твою маму… Многие позже винили меня в жестокости, но я лишь воздал этим монстрам по справедливости!

– И теперь… Эта история с Змееносцем, – догадалась Серафима.

– Да, – опустил голову Платон Евсеевич. – Эта кара настигла нас за наши грехи спустя столько лет…

– Но тебе ведь тоже грозит опасность! Может, тебе лучше уехать из Клыково?

– Э, нет, милая, теперь уже слишком поздно. Но ты не переживай, твой старик сможет за себя постоять. Волки снова поднимают головы, грядет новое возвращение Огненного Змея. В такое время мы просто не можем сбежать и бросить остальных Первородных на произвол судьбы. Мы останемся и примем бой. А Змееносец – кто бы ни скрывался под маской – пожалеет, что появился на свет. Раньше его преимуществом была внезапность, но теперь мы постоянно начеку. Тайный круг набирает новых членов, и они сильнее предыдущих. Сунется к Королевскому Зодиаку – мы его уничтожим. Но вот тебе нельзя здесь оставаться. Я увезу тебя из Клыково, ведь скоро здесь будет очень опасно.

– Если ты не поедешь, я тоже останусь, – твердо заявила Серафима.

– Это не тот случай, когда ты можешь спорить со мной.

– Уверен, папа? Я останусь, и ты не заставишь меня изменить решение!

– Это из-за Клима? – вскипел Платон Евсеевич. – Как же сильно ты втрескалась в этого мальчишку!

– Из-за него тоже! Но в основном из-за тебя. Я не оставлю тебя одного, особенно в такой ситуации!

– Ты всегда была упрямой! Такой же, как твоя мать!

– Рада, что у нас с ней много общего, хотя я совершенно ее не помню!

Платон Евсеевич грозно нахмурил седые брови и хотел еще что-то сказать, но, увидев решимость в глазах дочери, передумал. Она и правда слишком была похожа на свою мать. Такая же упрямая и непреклонная.

– Ладно, – наконец выдохнул он. – Я позволю тебе остаться. Но только на моих условиях…

– Что еще за условия? – изогнула бровь Серафима и вдруг застыла на постели.