Герой жестокого романа

— Здравствуй, Ксения! — вскинул он на меня глаза. — Прекрасно выглядишь. Как работается?

— Нормально, — пожала я плечами. — А ты когда собираешься на работу выходить?

— А куда выходить-то? — пьяно рассмеялся отец. — Некуда выходить, Ксенечка. Некуда, красавица. Ты постаралась.

— Что значит — я постаралась? — не понимала я.

— А вот то и значит.

Я хотела уточнить, что он имел в виду, но ко мне подскочил один из наших сотрудников службы безопасности и, нагнувшись к уху, прошептал:

— Вас там просят. Выйдите, пожалуйста.

— Прости, папа. Я сейчас вернусь.

Не обращая на меня внимания, отец налил себе еще водки.

Я пошла вслед за охранником.

— Вон там у джипа, вас ждет мужчина. Очень просил вас подойти. Сказал, что у него есть для вас важная информация.

Я посмотрела влево по набережной, куда указывал охранник. Хотя уже, можно считать, начались белые ночи, небо заволокли тучи, и я не смогла разобрать, кто стоит у машины. Честно говоря, мне показалось, что это Иса.

— Да не волнуйтесь, Ксения Владиславовна, — пропел охранник. — Мы же тут неподалеку. Из поля зрения вас не выпустим.

Я пошла в сторону припаркованной машины.

Около нее пасся Саша.

— Что ты хочешь? — довольно грубо спросила я.

— Разговор есть.

— Я на работе. Ты не мог выбрать другое время?

— Не мог. Дело срочное. Сядь в машину.

— Зачем?

— Звуки тут далеко разносятся. Не хочу, чтобы нас еще кто-то слышал.

Я все равно настаивала, чтобы он хотя бы намекнул, зачем вытащил меня из клуба.

— Хочешь узнать, кто твой отец?

Я без слов взялась за ручку дверцы.

— Псам своим махни, — пробурчал Саша у меня над ухом. — А то уже сюда двинулись.

Я обернулась и крикнула двоим парням у входа, что все в порядке. Саша занял водительское место и тут же завел мотор.

— Мы куда-то едем?

— Да, сейчас заглянем в одно место.

Я пожала плечами, а сама подумала, что он опять оказывает на меня чуть ли не гипнотическое воздействие. Или в самом деле владеет гипнозом и иногда его применяет? Куда мы едем? Почему я согласилась? Или он просто нашел самую лакомую для меня приманку?

Сашка молчал, сидя за рулем. Я ждала, когда он снова заговорит или куда-нибудь меня привезет.

Внезапно где-то вдали, за нашими спинами, что-то ухнуло. Когда-то я уже слышала такой звук.

— Саша! — вцепилась я в его руку, а он тем временем увеличил скорость. — Саша, что это? — прошептала я.

— «Сфинкс», — пожал он плечами.

— Как? Что?…

Взглянув на дорогу, я поняла, что мы приближаемся к моему дому.

— Сейчас быстренько соберешь вещички, прихватишь документы — и на самолет, — заявил Саша. — Билеты у меня в кармане. На тебя и на меня. Как насчет того, чтобы начать со мной новую жизнь? — и глянул на меня своим хитрым серым глазом.

Но я не могла ничего говорить, только открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба.

Сашка фактически затащил меня в мою квартиру, которую открыл своим ключом (он так и не отдал мне его в свое время), рявкнул, спрашивая, где документы, я вяло махнула рукой, потом пальцем показывала, что брать, он быстро покидал какие-то вещи в сумку, схватил ее, меня в охапку, и мы рванули в аэропорт. Честно говоря, я пребывала в состоянии шока.

Отошла только на следующий день к вечеру. На Кипре, где мы временно обосновались. Но все равно была еще как сомнамбула.

— Саша, — спросила я, лежа на кровати в каком-то особняке, — что вчера произошло?

— Владислав Николаевич взорвал «Сфинкс», — сообщил мне Саша новость, как нечто само собой разумеющееся.

— Но он же сам…

— С собой, — кивнул Каратист.

— Но как же?

— Он хотел взорвать тебя, Леонида Тарасовича и себя. Он почти достиг своих целей. А если бы не я, то и ты бы сейчас общалась с ангелами. Или с чертями?

Серые Сашкины глаза прищурились и хитро на меня поглядывали. Вот в них как раз плясали чертенята.

— Но почему?

— Как почему? Он возненавидел вас обоих.

— За то, что мы работали в клубе? А он сидел дома? Но кто заставлял его пить? — орала я. — Я столько раз к нему ездила. Я…

— Ксения, — перебил меня Саша, — он возненавидел вас, потому что Леонид Тарасович — твой отец. И твоя мать много лет изменяла Колобову с ним. Они крутили любовь у него под носом, а он ничего не видел.

— Что? — переспросила я и грохнулась в обморок.

Когда пришла в сознание, Каратист рассказал о том, что Владислав Николаевич пришел в нему и был готов заплатить любую цену, отдать все, что у него есть, за претворение в жизнь задуманного им плана. Обязательно «Сфинкс» и обязательно, когда там будем мы с дядей Леней. Сашенька, конечно, взял, что предлагалось.

«Ты убил их обоих», — вспомнилась мамина фраза, услышанная тетей Люсей. Мама не захотела больше жить, потому что ее любимого не стало?..

— Но неужели он тебе сказал, что дядя Леня?..

— Колобов выдал мне все, что знал. Я, конечно, ему в этом немного помог, — Сашка хохотнул. — Если я хочу получить от человека какую-то информацию, то я ее получаю. Твоя мать сказала Колобову, от кого тебя родила. И что все эти годы любила Леню, а до него — Багаева. Колобова не любила никогда.

— А дядя Леня? — прошептала я, не называя пока его своим отцом. — Он знал?