Героический Эпос о Юрае Гарине и Тите Германове

Между тем из разных регионов Земли стали приходить сообщения о странном «поведении» снега. Мало того что повсеместно участились метели и бураны, обрушивавшийся снег укрывал под собой все липким паутинистым покровом, затвердевающим впоследствии коркой. Сознание людей тоже костенело и сковывалось, росло безволие, паника, безумие. Повисшая в воздухе взвесь мелких прозрачных частиц с дыханием проникала внутрь и парализовала организм.

России повезло больше, чем остальным, – мощностей защитного панциря РЛС хватало удерживать территорию в безопасности, хотя случалось, что при низких температурах учащались сбои.

Военные подразделения с разной периодичностью выезжали за границы государства, чтобы тестировать воздействие только что собранных установок и устройств на снег.

Опустошенные земли мало чем отличались от привычных зимних пейзажей – разве что отсутствием линии горизонта и образа светила в небе – настолько плотно обволакивала белая пелена планету. Зато с приходом темноты воздух наполнялся нестерпимым хрустом и потрескиванием – так сковывал землю лед. Прояснялось, и нестерпимо черной гущей над миром нависала жуть.

Большую эффективность в разрушении структур хлопьев снега показали волновые установки, воздействие которых обошло все предложенные альтернативы. Перед запуском в производство решено было добиться максимального радиуса поражения снега путем увеличения мощности. Работа велась круглосуточно, одному руководству Штаба известно, ценою каких жертв и сил была создана «Цунами» и «Идеальный шторм».

«Мы отвоевывали мир по нескольким десяткам километров в день, разбивая ледяную паутину в пыль на земле и вытравливая снежные облака в небе. В успехе не было сомнения, хотя самой сложной задачей стал вопрос об обеззараживании людей – пораженных людей. Потери шли на миллионы – истощенные ледяным параличом, организмы разрушались под волновым душем. Взрослое население планеты практически было уничтожено.»

Дети остались нетронутыми – так человечество одарили очередным рождением.

Новый мир обретал свой новый облик: холодный, монохромный, сдержанный, аскетичный. Напоминанием о прежней цветности жизни оставался разве что цвет глаз (они приобрели особое свечение после волновых ударов) и Архив Культуры – место, куда предусмотрительно свезли уцелевшие артефакты прошлого.

Там-то на первой практике после военно-космической академии он знакомился с трудами родоначальников освоения Космоса и конструкторов первых космических аппаратов. Прогресс шагнул далеко вперед за два века, но его так занимала история начала, сам исток мысли, вселенская искра озарения, подаренная Константину Циолковскому и Сергею Королеву.

Проявлявшего незаурядные способности в построении причинно-следственных связей, интуитивных и логических умозаключений, обладавшего наивысшим рейтингом на потоке, его заметили. Долго приглядывались, проверяли и после обоюдного соглашения приняли в Особый отдел. Особых дел он поначалу, конечно, не получал, но вливался в работу оперативно. Его постоянно дергали с одного дела на другое – времена были сложные, – но его это скорее занимало, чем утомляло.

Душа и мысли рвались в Космос, и он так искренне надеялся, что после второй практики на таможне Нептуна его допустят к полетам, но Земля крепко держала его дома.

Расшифровки с Юпитера пришли неутешительными – снежинки в виде микросхем оказались реальностью, а не иллюзией. Как сотни специалистов могли упустить этот факт!

Через месяц его вызвали в Штаб. По разложенным бумагам синего цвета он понял, что его ждет долгий разговор.

– Ты, я знаю, все мечтаешь о полетах, Гагарин ты наш. Ну что ж! Если мы сейчас договоримся, то и полетишь, орел! – старший хмыкнул в кулак. – Тут тебе задание: будешь теперь у нас числиться ведущим космонавтом-техником. Простой парень с Марса, из семьи потомственных конструкторов и инженеров-механиков, так сказать, родился на свет уже с разводным и циркулем. Толковый. Заметили тебя. Взяли на Землю, сначала на испытательный в Иркутск, потом на космодром Путорана. Трудился ты там 14 лет, и вот сейчас доверяют тебе место в составе полного экипажа для полета в Космос к звезде Анкаа из созвездия Феникса. Там ситуация сложная, почитаешь, их звезда выгорает, но вы как раз успеете на прием в Ученый совет. Мы связались с ними, они предоставят доступ к хроникам спонтанного оледенения планет. Проблема-то известная и решаемая. Ты им нужен как носитель микросхемного сообщения, которое они берутся расшифровать и подсказать выход. Капитаном у вас назначен Тит Германов. Не удивлюсь, что он из агентуры Юпитера – уж больно быстро взлетел. Так что смотри в оба – за себя и за того парня, он молодой, крученый, но и мы не лыком шиты!

Видимо, старший тоже увлекался чтением старинных книг из Архива, смешные фразочки так и пестрили в его речи.

– Меня понял?

–Так точно.