Героинщики

Сердце стучит. Стучит, как никогда. Мы должны встретиться с Франко, побухать вместе в пабе, посмотреть «Евро-84», его бросать нельзя!

Скажи «нет».

Джонни продолжает простукивать мои вены, я отвлекаюсь, разглядываю сухие куски перхоти, которые заполонили его кожу по всей линии роста волос.

Бэгби. Встретиться с Бэгби в девять!

Я уже почти готов попросить его остановиться, но знаю, что тогда никогда не успокоюсь. Если эта наркота вызывает такую неизбежную зависимость, о которой говорят, то я - уже наркоман, хуже уже не будет.

Скажи «нет».

Думаю об универе: обучении, модуле по философии и свободе воли против детерминизма ...

Скажи «нет».

Вспоминаю Фиону Коньерз из класса истории, как она откидывает длинные черные волосы набок, ее большие голубые глаза и белые зубы, когда она улыбается мне ...

Скажи «нет».

Джонни все тянет, работает пальцами, как старый терпеливый золотоискатель. Он смотрит на меня и как-то криво улыбается.

- Хуевые у тебя вены.

Еще не поздно! Придумай что-нибудь, он выдворит тебя отсюда, скажи «нет, нет, нет» ...

- Да, я даже кровь не могу сдавать.

Скажи что-то другое ... скажи уже, блядь, «нет» ...

НЕТ, НЕТ, НЕТ ...

- Это почти одно и то же, - улыбается он и втыкает иглу мне в руку.

Я испуганно смотрю на него, шокированный внезапным болью, настоящим вторжением. Он улыбается, показывает свои гнилые зубы и втягивает немного моей крови в шприц. Слово «нет» уже готово сорваться с моих губ, и вдруг он резко вливает содержимое шприца в мое тело. Я смотрю на пустой «агрегат». Не могу поверить, что он сделал это со мной.

Страх поднимается по моему позвоночнику, как ртуть по термометру Потом все утихает. Я улыбаюсь Джонни. Потом мне приходит мысль: и это все? Здесь я чувствую сильный внезапный жар, который отапливает мне внутренности, затем все тело и мозг, я будто бы превратился во фруктовую пастилу, которая тает в огромном рту. Вдруг все, что кипит в моей голове, каждый страх, каждый вопрос просто исчезает, и я чувствую их где-то на далеком-далеком расстоянии ...

Да, да, да, да, ДА, ДА.

Перед моим мысленным взором возникает образ моего брата Билли, я вижу, как мы с ним гуляем по аллее в Блэкпуле, потом пересекаем дорогу и поворачиваем к переулку с краснокирпичными отелями. Был жаркий летний день, я ел мороженое-рожок за девяноста девять центов.

Джонни что-то говорит, кажется, спрашивает:.

- Хорошо штырит ... да?

- Ага ...

Да…

Меня охватывает чувство того, что все у меня хорошо, все было и будет просто прекрасно. На нас низвергается чистая ебаная эйфория, она слепит глаза, как солнце за окном, теперь все не просто правильно, все - безупречно.

Да ...

Вдруг у меня во внутренностях назревает тошнота, я чувствую, как рвота поднимается по моему горлу. Лебедь видит мои позывы и передает мне страницу из какой-то газеты.

- Дурь слишком сильная, забыл, что ты - новичок, дыши глубже, - говорит он.

О да, теперь уже не пугайся, Лебедито, я уже лечу..

...Я глотаю мерзкую жидкость, встаю на ноги и опираюсь на спинку дивана.

Не знаю, чего я ожидал, пожалуй, галлюцинаций, как от кислоты, но ничего подобного не случилось, все было, как всегда, но чувствовал я настолько очаровательно, радостно и просто охуенно, как если бы все острые углы мира вдруг стерлись и сгладились. Моя деревянная болезненная спина напоминает сейчас здоровенный кусок резины. Дубинка полицейского отскакивает от нее и размазывает этого подонка-копа по асфальту ...

О да ...

- Хорошо тебе, друг? - Спрашивает Лебедь.

- Интересно ... здесь ... у тебя, Джон, - я чувствую, как слова лениво сползают с моих губ, и мы обессилено смеемся вдвоем.

Кайфолом на очереди, он смотрит на меня с восхищением. Затем импровизированный жгут оказывается на его руке, и игла Джонни прокалывает и его большую темную вену.

- Ты - лучший, - говорю я и смотрю на него, потом чувствую, как он с шумом падает на меня, как огромная, теплая мягкая игрушка.

- О ... и ты красава, блядь, - стонет он, а потом его рвет на газету.

Когда он встает, то пытается сосредоточиться на моем лице, вяло улыбаясь.

- Слово на букву «ж» ... в моем словаре ... было «жгут» ... такая ирония судьбы, ебаные святоши-Папы ... ебаный космос ...

- Космос - как попугай, повторяю за ним я и взрываюсь ленивым смехом.

Мы никуда не идем, Кайфолом покупает у Лебедя еще грамм, а потом мы долго сидим в глубокой, дремлющих тишине послеобеденной жары, которую нарушают лишь крики детей и шум машин, доносящиеся с улицы. Лебедь ставит альбом «Дорз». Никогда мне не нравилось такое дерьмо, но сейчас я начинаю догонять.