Герцог Бекингем

– Его Величество, король Дании, Христиан, разместил свою армию в Нижней Саксонии, и начал набор рекрутов, как вы, монсеньор, и изволили советовать сему почтенному монарху, в последнем послании, отправленном в датский лагерь. В низовьях Эльбы, появился граф фон Мансфельд, с двенадцатью тысячами солдат, набранных в Англии…

В момент кода рука падре кружила над просторами Старого Света, нанесенными на карте, из широкого рукава рясы священника, выпал небольшой серенький конверт. Вся троица, располагавшаяся у стола, прекратив обсуждения, устремила взгляды на письмо. Отец Жозеф, почувствовав необходимость безотлагательных разъяснений, взяв в руки послание, промолвил:

– Ваше Преосвященство, есть ещё одно, весьма важное обстоятельство, отложенное мною напоследок, несомненно, способное в немалой степени заинтересовать вас.

Настороженный взгляд кардинала, стал своеобразным одобрением, для капуцина, в тот же миг пустившегося в объяснения.

– Верные нам люди, в Лангедоке, на одной из дорог, что ведет к Пиренеям, но не к испанской границе, а скорее к побережью, в Руссильон, перехватили некоего баска, за которым вели слежку с самого Парижа. К великому сожалению взять живым гонца не удалось. Так же тщетными оказались всяческие попытки установить персону, написавшую и передавшую сие послание, по всей видимости, отправленное в Мадрид. Кому адресовано послание так же не известно. Таким образом, вынужден донести до вашего сведения, что в результате наших усилий, нам достался лишь клочок бумаги, коротенькая записка, имеющая вполне любопытное содержание.

Заложив руки за спину, Ришелье бесшумной походкой – движением, непременно, свидетельствовавшем о глубоком раздумье министра – приблизился к окну, незряче глядя в сгустившуюся мглу.

– Потрудитесь прочесть, любезный падре.

Развернув письмо, капуцин поднес его ближе к свече.

– «Имею честь донести, до вашего высочайшего сведения, что «кабанчик», уже добрался до Парижа, и «Красному герцогу», наверняка, известно об этом. Полагаю, что охота на «кабанчика» становится небезопасным предприятием для меня, чтобы ненароком, самому не угодить в сети, расставленные кардиналом. К тому же, учитывая сказанное выше, сие предприятие теряет смысл, так как трудно представить, что, кто бы то ни было, лучше людей «Красного герцога» может справиться с этим делом – совершить облаву, на матерого зверя.

Лугару»

Дочитав письмо, отец Жозеф, как и Рошфор, устремили вопрошающие взгляды на кардинала.

– Ваши соображения.

Не отрываясь от окна, задал вопрос министр.

– Несомненно – «кабанчик», это Бекингем, и испанцы, так же как и мы, охотятся за ним.

– Да, с той существенной разницей, что мы хотим сохранить герцогу жизнь, лишь засадив его в Бастилию, надеясь выторговать этим определенные преимущества в переговорах с британцами. А испанцы, если опередят нас, не побрезгуют расправиться с ним, что сорвет наши переговоры с Англией.

Обернувшись, Ришелье, будто пропустив, мимо ушей, высказанные мнения, как капуцина, так и графа, протяжно произнес.

– Лугару, Лугару¹… странное имя, не правда ли?

Он вернулся к столу, где была разложена карта, жестом пригласив капуцина присоединиться к нему.

– Я полагаю, что к месье Лугару мы ещё вернемся. Вам же, Рошфор, следует, как можно быстрее, найти Бекингема. Отправляйтесь немедленно.

1 (фр.) loup-garou – оборотень

ГЛАВА 34 (93) «Племянник папаши Блошара»

ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

С тех пор, как секретное послание, таинственного британского вельможи, в котором кардинал распознал графа Холланда, попало в руки Первого министра, а в Гавре провалилась засада, уготованная британскому вельможе, усилия всех шпионов Ришелье были направлены исключительно на поимку герцога Бекингема на территории французского королевства, от побережья провинций омываемых Английским каналом, до самого Парижа. Сторонники кардинала, все кого удалось, не без труда, собрать, без устали рыскали по дорогам, ведущим в столицу с севера. Привратникам и стражникам Парижа, было велено проявлять должную бдительность и досматривать все без исключения экипажи, намеревающиеся проехать в Город Лилий. Столичным ищейкам, отдали приказание выявлять места проживания иностранцев, любого сословия, прибывших в Париж в ближайшие дни. Другими словами все те, кем располагал кардинал, были подняты на ноги, и брошены на поимку опасного преступника и врага французской короны.