Герцог Бекингем

– Монсеньор, опустив всё маловажное, начну с того, что сегодняшней ночью, мы наблюдали двух незнакомцев, в которых угадывались Герцог Бекингем и граф Монтегю, в тот момент, когда они вышли из особняка принадлежащего графине де Буа-Траси, на улице Сен-Поль…

****

Высадившись близ городского рва, Альдервейден, сквозь дымку над водой, увидел каменную ограду, за которой возвышались верхушки деревьев сада Тюильри. Привязав лодку, он отправился к холму Монмартр, высочившему вдалеке, к северу, от парижских стен. Сей известково-гипсовый великан, высотой 67 туазов, был славен множеством ветряных мельниц для помола гипса, который использовали в строительстве, а так же изобиловал виноградниками, покрывшими склоны древнего холма. Здесь же, располагалась деревушка, повидавшая за своё более чем полутора тысячелетнее существование, и мирную идиллическую жизнь, и чудовищные битвы, и непомерную роскошь королевского двора, и аскетическое подвижничество монахов, стойко переживая бушующие внизу страсти, свысока, равнодушно, созерцая эпидемии и войны, блеск и нищету «Города Лилий».

Именно сюда, на мрачные склоны, в предрассветной мгле, направился Альдервейден, в надежде сыскать помощи, у своего старого приятеля, угольщика Матье Блошара.

Когда валлон взобрался на вершину, где раскинулась деревушка, перед ним открылся весь Париж – застывшее, неподвижное море черепичных крыш и церковных шпилей, вырисовывавшихся в утренней дымке. Вдалеке, Сена рассекала город на две половины, поблескивая лазурью в предрассветной неге, словно извилистая лента чистого света.

Альервейден вошел в калитку, укрывшуюся в зарослях плюща, овивавшего влажными листьями невысокую каменную изгородь. Во дворе, в загоне, обрамленном дощатой оградой, визжа, протискиваясь к корыту, копошилось около дюжины откормленных свиней, оживившихся к утренней кормежке. Здесь же, с умилением наблюдая за своими любимицами, скрестив на груди руки, стоял хозяин, неунывающий метр Блошар, мужчина шестидесяти четырех лет, с пышными, закрученными вверх усами. Сей седовласый господин, славившийся на всю округу веселым нравом и отличной памятью, позволявшей мужчине столь уважаемому, декламировать словно школяр, всякие глупые стишки, коим поднабрался из книг, подаренных благодетелю-угольщику, некими парижскими клиентами, в недалеком будущем, прославившими своими гениальными творениями матушку Францию. Увидев раннего гостя, в котором Блошар, без труда, узнал лекаря и добродетеля Альдервейдена, избавившего несчастного сына угольщика от болезни святого Мэна⁵, он расплылся в добродушной улыбке, сжав в объятиях, дорогого друга.

– Вы ли это, любезный метр Себастьян?!

– Как видите, папаша Блошар.

– Как вам мои красавицы?

С гордостью, крестьянин указал на своих розоватых питомиц.

– Они слишком красивы, чтобы я мог любоваться ими, и не доступны для моего понимания настолько, чтобы я мог судить о них.

Тихий свистящий хохот, вырвался из утробы угольщика.

– Это золотые свинки, по крайне мере до тех пор, пока существует такая всепожирающая клоака как Париж!

Кивками головы, подтвердив умозаключения хозяина, сих дивных животных, аптекарь уныло взглянул на Блошара.

– Всё это так, вот только я ни за что не поверю, что именно сие безобидное обстоятельство явилось причиной для скорби, на вашем лице?

Он обернулся к женщине, вышедшей из ворот огромного сарая, замыкавшей вереницу, важно шествующих гусей.

– Эй, Клорис, а ну-ка принеси нам по кружечке белого, из прошлогоднего урожая!

Послушная Клорис, жена метра Матье, поклонившись гостю, направилась к небольшому холмику, посреди которого виднелась распахнутая дверь, что вела в погреб, таивший в своем чреве бочки с вином.

– У нас отменное вино. Легенда гласит, что первую лозу здесь, посадила ещё в XII веке Аделаида Савойская, бывшая королева Франции и аббатиса бенедиктинского монастыря, который сама же и основала на нашем холме.

Валлон печально кивнул.

– Да, что с вами, дорогой мой лекарь?! Неужели, беда привела вас в наши края?!

– Именно так, папаша Блошар, именно так, и эти обстоятельства вынуждают меня, обратиться к вам за помощью.

С лица крестьянина исчезла беспечность, он с пониманием закивал головой. В этот момент, из мрака подвала показалась Клорис, сжимая в руках большой глиняный кувшин.

– Матье, я соберу на стол?

– Отстань, не до тебя женщина! Лучше вели Жаку, запрягать лошадей.

Прикрикнув на жену, Блошар обратил исполненный преданности и внимания взгляд на измученного бессонницей и усталостью гостя.

– Постой, ты ещё вот что… собери нам с собой чего-нибудь перекусить, ну, и баклажку другую с вином не забудь!

Отдав необходимые распоряжения, он обратился к лекарю.

– Что ж господин Альдервейден, папаша Блошар помнит добро, а вам, за своего мальчика, я обязан до гробовой доски. Говорите, что нужно делать?

– Скажите, папаша Блошар, вы каждый день возите уголь в Париж?