Герцог Борджиа н-ской губернии

— Все, да не все! Если бы ты выяснил, какие именно препараты изготавливают в их лаборатории, тогда можно было бы сказать, что все.

— Ну, это дело поправимое, — улыбнулся Толкушкин.

— То есть?

— Дело в том, что Головинов изъявил горячее желание встретиться с вами лично и побеседовать о Володином деле.

— Вот как? — удивленно произнесла Валандра. — Значит, руководитель проявляет такое живое участие в судьбе своего помощника? Очень благородно, даже слишком, пожалуй.

— Когда вы с ним познакомитесь, то сразу поймете, что он, как говорится, не от мира сего. Видели бы вы, с каким восторгом он рассказывал о своем ноу-хау, дескать, сколько людей удастся вылечить и все такое… При том, что их работы практически не финансируются — он очень сетовал на это — они днями напролет занимаются им. Даже странно было в наше время встретить такого человека.

— Мало ли на свете чудиков, — прокомментировал Маркелов, — который уже несколько минут стоял за спиной Толкушкина, он вошел неслышно, чтобы не прерывать его оживленного рассказа.

— Сам ты чудик! — Возмутился Толик, обернувшись к нему. — Не видел еще человека, а уже обзываешь!

— Вижу, что он произвел на тебя сильное впечатление, — с улыбкой проговорила Вершинина.

— Вы поймете меня, когда с ним поговорите, — уверенно сказал он.

— Мне уже не терпится.

— Вот, — Толкушкин протянул ей листок с номером телефона, — он попросил вас позвонить ему, если вы захотите встретиться.

— Прямо сейчас?

— Он сказал, что будет ждать вашего звонка в своей лаборатории.

— Очень любопытно. Что ж, позвоню. Вот только Вадика выслушаю.

— Мой рассказ на фоне Толькиного будет бледно выглядеть, — сказал он, бросив на Толкушкина лукавый взгляд, — нашел квартиру, в которой до вчерашнего дня жила Сергеева. Мне, можно сказать, повезло. Она с месяц назад ушла оттуда, сказала, что другое жилье нашла, но недавно снова вернулась. Так что искать мне долго не пришлось. Она снимала комнату в старом жилом фонде, туалет — во дворе, вместо ванной — баня через два квартала. Одна раковина на весь этаж. В доме преимущественно живут древние старухи и алкоголики обоего пола. В общем, нечто среднее между проходным двором и притоном. О Свете ничего существенного никто рассказать не мог. Дружбы она ни с кем там не водила, в попойках почти не участвовала. Но все в один голос твердят, что характерец у нее был еще тот. Некоторые так прямо стервой и называли. Она скандалила по любому поводу. Если соседи чересчур шумели, вызывала милицию без всякого предупреждения. А сама водила хахалей, каждый раз новых. В комнате у нее жуткий бардак. Она курила прямо в постели, под кроватью пепельница, полная окурков. Пол не метен наверное, с Нового года. Я осмотрел ее вещи, но ничего не обнаружил. Ни записных книжек, ни дневников.

— А у нее не было никаких лекарств? — спросила Валандра.

— Стояла коробка на подоконнике с таблетками. Обычные таблетки, аспирин, анальгин и все такое. Больше ничего.

— А ты хорошо смотрел?

— В этой комнате и спрятать-то ничего нельзя, там кровать стоит, шкаф, тумбочка и две табуретки. Да, еще холодильник старинный.

— И что, никаких записных книжек, дневников, писем?

— Все, что можно было прочитать, заключалось в нескольких потрепанных журнальчиках, типа «Лизы» и «Насти», больше я там не увидел ничего, что можно было бы читать или на чем можно было бы писать. Да у меня вообще создалось впечатление, что она там не столько жила, сколько держала свои вещи и ночевала время от времени.

— Это все? — спросила Валандра.

— Все, — ответил Маркелов.

— Тогда можешь быть свободен и ты тоже, Толя.

— Вы собираетесь звонить этому Головинову? — с любопытством спросил Мамедов, когда ребята попрощались и вышли из кабинета.

— Да, собираюсь, а что?

— Ничего, просто я хотел предложить подвезти вас.

— Думаю, что я справлюсь сама, — улыбнулась Валандра, — на сегодня ты и так достаточно потрудился, иди отдыхай.

Вершининой показалось, что Алискер остался недоволен тем, что она отказывается от его сопровождения. Видимо, он настолько привык к своей роли ее неотлучного помощника, что не мог представить себе, как это начальница может обойтись без его услуг.

— У тебя завтра будет насыщенный день, — «утешила» она Мамедова.

Когда он вышел, Вершинина пододвинула к себе телефон и набрала номер, который дал ей Толкушкин. Трубку взяли после первого же гудка.

— Слушаю, — раздался низкий, приятный голос на другом конце провода.

— С вами говорит Вершинина — начальник службы безопасности… — начала было Валандра.

— Знаю, знаю, — перебил ее собеседник, — я давно жду вашего звонка.

— Вы — Дмитрий Сергеевич Головинов? — на всякий случай уточнила Валандра.

— Он самый, собственной персоной, — любезно говорил бархатистый бас.

— Наш сотрудник сказал мне, что вы изъявили желание встретиться со мной лично?

— Именно так, — ответил Головинов, — я принимаю самое горячее участие в судьбе Володи, он один из моих лучших помощников, если не самый лучший. Я хочу по мере своих возможностей помочь ему.

— А почему вы думаете, что вам это удастся?