Герцог Клим (СИ)

В конце представления перед помостом встал высокий широкоплечий мужчина. Он был одет во все белое и с белыми, – не седыми, а именно белыми – как снег волосами. «У них что, традиция заканчивать представление выступлением вокалистов?», – подумал Клим. Он не ошибся в своем предположении. Мужчина действительно запел. В его сильном голосе не было зачарованности как у того певца во дворце принцессы Листии, который своим пением «забросил» Снегова в просторы космоса. В его голосе звучал гимн суровой полярной природе. В нем слышался шум океанских волн «грызущих» кромку ледяного припая, скрип снега под лапами бегущего грозла, шорох сорвавшегося под собственной тяжестью с ветви вековой сосны вороха снега, грохот откалывающихся от ледяного массива айсбергов. Снегов слушал, и его переполняло преклонение перед суровой дикостью и гордым величием этого молчаливого края. Но одновременно с этим сердце его сжималось от понимания того насколько беззащитен этот исполин перед силой разума, от величия или низости которого зависит его настоящие и будущее…

Певец завершил пение получил заслуженную порцию аплодисментов, поклонился и ушел. Клим наклонился к принцессе.

– А как произносится имя этого великолепного исполнителя?

– Борай.

– Интересно, задумчиво произнес Снегов. – Это созвучно с нашим Борей – так у нас называют северный ветер.

– Так он и есть ветер. – на полном серьезе ответила ему принцесса.

А потом они долго стояли на балконе, дышали свежим морозным воздухом и смотрели на пылающий над горизонтом «четырехугольник» в углах которого располагались Изумрудная, Рубиновая, Фиолетовая и Голубая звезды. Наконец Снежка вздохнула – делано или всерьез, кто бы знал? Снегов так до конца и не научился понимать женщин – и произнесла:

– Пора на покой. Вам следует хотя бы немного поспать. Завтра вам предстоит отправиться туда, – принцесса кивнула в сторону Фиолетовой звезды.

Снегов и Зорий вновь сидели на медвежьей спине. Уркай мчал их в сторону кромки льда, все дальше удаляясь от Хрустального замка. Снегов не понимал, зачем надо было оборудовать портал так далеко от дворца? Но он хорошо помнил пословицу о «монастыре» и «уставе» поэтому держал свое мнение при себе. Вой ветра и шум бьющихся о лед волн были слышны уже довольно отчетливо, когда Уркай остановился возле небольшой проруби. Он подождал, пока седоки покинут его спину, потом что‑то проворчал на своем медвежьем языке. А может и не медвежьем – кто бы знал?.. Вода в проруби покрылась уже хорошо знакомым туманом. Только на этот раз он не клубился, а клокотал. Уркай озабоченно покачал головой:

– Что‑то по ту сторону твориться неладное. Милорды, обнажите на всякий случай ваши шпаги.

Снегов и Зорий послушались мудрого совета. Перед тем, как прыгнуть в прорубь Снегов произнес:

– Спасибо за все, что вы для нас сделали, генерал. Прощайте!

– Прощайте! Удачи вам на «Тропе испытаний», милорды.

«Фиолетовые» страсти.

«Вынырнув» из тумана напарники оказались в плохо освещенном зале, через который прямо на них бежали двое с какими‑то предметами в руках. Увидев обнаженные клинки, тандем резко остановился, повернул в сторону и исчез за одной из боковых дверей.

– Ты что‑нибудь понял? – спросил Клим у Зория.

Оруженосец пожал плечами и открыл уже было рот, чтобы прокомментировать свой жест, но сказать ничего не успел. В дальнем конце зала появилась группа в фиолетовых мундирах. Заметив обнаженное оружие «Фиолетовые стражи» остановились шагах в десяти от Снегова и Зория и в свою очередь достали из ножен шпаги. Более идиотской ситуации трудно было представить. «Очевидно, гвардейцы преследовали ту пару, которую мы спугнули, и теперь принимают нас за них, – подумал Клим. – В хорошенькую историю втравил нас Уркай посоветовав обнажить шпаги. Впрочем, он, конечно, хотел, как лучше, а в итоге получилось, так как получилось». Чтобы попытаться исправить ситуацию Снегов довольно миролюбивым тоном произнес:

– Господа, уверяю вас то, что сейчас происходит это чистой воды недоразумение.

Ответом на его слова был дружный смех, после чего чей‑то насмешливый голос произнес:

– Единственное недоразумение, которое здесь имеет место быть так это то, что вы называете дам господами, и это только усугубляет вашу вину.

Только теперь Снегов понял, что его смущало последние пару минут – перед ними стояли облаченные в гвардейские мундиры женщины. Чувствуя, что воительницы вот‑вот их атакуют, Снегов тихонько спросил у Зория:

– Я так понимаю, что Обруч вновь стал невидим?

– Правильно понимаешь.

– Тогда «делаем ноги»!

– Что? – переспросил Зорий.