Герцог на счастье

— Думаю, что меня лихо подставили, — спустя недолгую паузу признался Кен. — Когда я вбежал в комнату, то сразу заметил на полке незнакомый артефакт, похожий… на перечницу без ручки. Ярко-желтого цвета, как канарейки в королевском саду. Однако когда сюда с обыском ворвались гвардейцы, он исчез.

У меня что-то интенсивно зачесалось в мозгу после слов про канареечную перечницу. Неуловимое воспоминание. Даже смутные образы перед глазами замелькали. Но поймать хоть один и разглядеть как следует — не удавалось.

— Все предметы на этой полке под магической сигнализацией. Их не может коснуться никто посторонний так, чтобы я не узнал, — продолжал Кен, покосившись на мою внимательно-задумчивую физиономию. — Только доверенная прислуга и теперь ты, раз мы женаты. — Вопреки средневековым романам, муж резко перестал обращаться ко мне на «вы», едва мы оказались в одной постели. Признал наконец-то родственницей, не иначе. — Забрать ничего нельзя, но зато можно добавить. Что-то яркое, сверкающее, издающее громкие звуки и привлекшее внимание двух молодых девиц, потерявших стыд и проникнувших в чужую спальню. К мужчине. Что вы у меня забыли?! — Быстро же меня из родственников вычеркнули…

Хотя нет. Это же он про нас Селестиной, во множественном числе.

— Тебя, — призналась я, посмотрев на мужа с легкой хитринкой.

— В смысле?

— Мне очень хотелось посмотреть на твою комнату. На твои личные вещи. Может, даже утащить платок… или носок. Что-то, чего касалась твоя кожа. — Вопреки ситуации меня разбирал смех, но я сдерживалась. Признаваться в глупостях, которые творила настоящая Оливия, было совсем не трудно и не совестно. — Наверняка не я первая хотела бы пощупать твои вещи, между прочим. О тебе половина девчонок в академии мечтает.

— Это я знаю, — заявил он несколько самоуверенно и в то же время равнодушно. — Но от тебя такого не ожидал. Ты всегда казалась такой далекой от девичьих глупостей. К тому же у тебя ведь был жених?!

— Жених? — Я с трудом вспомнила, что у Оливии действительно был этот… как его… ладно, неважно. — Это детское увлечение, мы с ним все равно как брат с сестрой. А ты совсем другое дело. — Я вздохнула и села в постели, глядя на мужа сверху вниз в полутьме. — Ты был такой… такой. Мужественный, загадочный. Взрослый. А я живой человек, знаешь ли. К тому же романтичная юная девушка. Имею полное право на милые женские глупости. И не спорь!

— Ты не Оливия, — еще раз вслух повторил Кеннет то, что недавно написал в блокноте.

— А ты зануда. — Я вздохнула и снова улеглась, поудобнее устроившись на подушке. — Ладно. То, что я тебе рассказываю об Оливии, правда. И я не могу гарантировать, что мы с ней разные люди. Если уж я, прожженная материалистка, сроду не верившая ни в бога, ни в черта, ни в магию, оказалась здесь так вовремя, чтобы выдернуть тебя из петли, значит, возможно все. В том числе и то, что твоя Оливия не просто умерла, а возродилась в другом мире, выросла, повзрослела, прожила целую жизнь и вернулась туда, где у нее осталось незаконченное дело. Возможно такое? Она хотела тебя спасти сильнее, чем саму себя.

М-да, судя по размеру скепсиса в глазах бывшего господина ректора, он верил в прекрасные порывы души юной девицы еще меньше, чем я в инопланетян. А зря. Как выяснилось, и другие миры существуют, и молоденькие девочки жертвуют жизнью ради мужчин, которых толком даже не знают.

Вот только эти самые мужчины, точнее, один конкретный, похоже, больше не хотел беседовать, а хотел кое-чего другого. Иначе не полез бы с поцелуями и прочими приятными глупостями. Мое молодое тело тут же откликнулось жаркой волной возбуждения, а старушечий здравый цинизм не нашел никаких причин для отказа.

Желание есть, юридическая необходимость тоже. Дверь мы заперли, и никакая Селестина больше не втиснется между нами и консумацией брака.

Увы… только-только мы вновь дошли до приятных и сильных мужских рук под моей ночной рубашкой, как запертая дверь задергалась. То есть сначала в нее, кажется, деликатно постучали, но мы с Кеннетом были слишком заняты, чтобы обратить на это внимание.

Тогда постучали громче и сильнее. А потом заколотили кулаком.

Глава 21

— Какое интересное слово, — пробормотала я, чувствуя, как исчезает приятная тяжесть придавившего меня к постели мужского тела. Такого острого разочарования старая баба Поля не ощущала давно. Может, даже никогда. — Повтори потом, я запишу. Буду использовать в нужный момент.

Кеннет только хмуро глянул на меня и отправился к двери. В нее по-прежнему тарабанили с другой стороны, а еще я расслышала голос Ховарда, призывающего моего мужа: «Простите, ваша светлость, это срочно!»

Кеннет отпер замок, высунул нос наружу и застыл. Значит, за дверью происходило что-то интересное. Так, встаем-встаем и рысью к театру военных действий! Знаем мы этих Кеннетов. Сейчас начнет играть в секреты или опять под какой-нибудь королевский куст побежит на встречу с информатором…

Нет, ну вы подумайте! Я угадала!