Герцогиня-дуэлянтка

А теперь… Ну не смешно ли? По иронии судьбы они поменялись местами: теперь у нее есть семья и титул со всеми прилагающимися к нему обязательствами. Она герцогиня.

Что проку отрицать, что он и не думал жениться на ней, когда был в таком же положении, в каком она сейчас. Так мог ли он ожидать, что она поступит иначе? К тому же его нынешнее положение оказалось куда хуже, чем у нее тогда. В конце концов, она получала весьма неплохой доход и обладала довольно ценными навыками. Ему же принадлежала лишь ферма на другом конце света, хотя он не имел никакого понятия, как обрабатывать землю и выращивать урожай.

И вот теперь он должен был поступить так же, как поступила она год назад: отойти в сторону, когда их отношения, продлившиеся, по сути, всего два дня, изжили себя.

При мысли, что Сесиль выйдет замуж за этого красавчика француза, Гай чувствовал себя так, будто проглотил пинту битого стекла.

Неужели Сесиль чувствовала то же самое, когда он обручился с Хеленой? Но, поскольку она не была в него влюблена, ему оставалось лишь надеяться, что он причинил ей не слишком сильную боль.

Он поведет себя как лицемер, если начнет умолять Сесиль остаться и выйти за него замуж или просто продолжать жить, как прежде, в качестве любовников. Сесиль стала очень богатой герцогиней. Осознавала она это или нет, но ее жизнь и работа в цирке теперь остались в прошлом.

Когда Гай отпер дверь, в доме было темно и тихо. Хорошо. Меньше всего ему сейчас хотелось разговаривать…

– Гай?

Охнув, он резко развернулся на каблуках и заглянул в библиотеку. Дверь была открыта, но свечи не горели.

– Господи, Сесиль! До смерти напугала. Что ты делаешь в темноте?

– Тебя ждала.

– Что ж, вот он я. Что-то случилось?

– Прости, что попросила тебя уйти.

Она сказала это так тихо, печально и совсем непохоже на ту Сесиль, которую он знал, что Гая захлестнуло чувство вины.

– Тебе не стоит извиняться, дорогая. Твое наследство совершенно меня не касается. И в любом случае я не имел права так себя вести.

Гай услышал ее шаги до того, как увидел, как она направляется к нему. Свет от фонаря за дверью отразился в резном плафоне светильника и отбросил блики на ее лицо, и оно показалось Гаю осунувшимся и изможденным.

– Что случилось, любовь моя? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.

Сесиль невесело усмехнулась:

– В некотором смысле так и есть. Моя мать жива. И у меня есть сестра.

– Вот так новость! Я думал, ты была одна в семье.

– Я тоже так думала. – Ее глаза казались стеклянными даже в полумраке. – Сегодня я узнала, что мои родители расстались из-за того, что мать не хотела, чтобы отец обучал меня своему ремеслу, и каждый оставил себе по ребенку. Можешь себе такое представить? Разделить детей, словно каких-то котят?

Гай протянул руки, Сесиль тотчас же бросилась в его объятия и, уткнувшись носом в плечо, пробормотала:

– У меня есть семья, о существовании которой я даже не подозревала. И я говорю не только о матери и сестре. У меня есть тети, дяди и кузины с кузенами.

Гай погладил любимую по голове, не в силах найти подходящие слова.

– А еще семья Гастона.

– Гастона? Кто это?.. А, герцог.

Гай едва не заскрежетал зубами при мысли, что Сесиль уже настолько сблизилась с самодовольным красивым французом, что называет его по имени, но мысленно приказал себе: «Держи себя в руках».

– А что насчет него, дорогая?

– У него огромная семья, и всем приходилось долгое время скрываться. Теперь же, когда у них наконец появилась возможность вернуться домой, они обнаружили, что старый герцог лишил их наследства.

– Но это было его решение и его собственность, которой он мог распоряжаться по своему усмотрению. Он никого не обманывал. И ты тоже.

– Знаю. Но я не могу отделаться от мысли, что он не оставил бы свое состояние мне, если бы у него была хоть крошечная надежда на возвращение его семьи в родные края. Если ей будет, куда возвращаться. Без земель замок обречен. Гастону придется его продать, и его семья опять лишится крова.

Гай чуть отстранил ее от себя, чтобы видеть лицо:

– Что ты пытаешься мне сказать, Сесиль?

Она покачала головой и, шмыгнув носом, достала из рукава носовой платок.

– Не знаю. Просто столько всего навалилось…

– Подумай, прежде чем принимать решение. Есть еще время…

– Нет, это не так. Гастон вернул себе права на собственность, но она ужасно обременена и… Не проси меня объяснить, но мсье Дюма говорит, что кредиторы уже начали судебное разбирательство и заберут замок до конца лета.

– Что ж, это весьма досадно, но…

– Ты не понимаешь! Моя мать и все родственники с ее стороны по-прежнему живут во владениях герцога, и всегда там жили, а я о них ничего не знала. Видишь ли, их земли довольно далеко от замка, но если придут кредиторы, то все они лишатся крыши над головой.

В желудке Гая шевельнулось тошнотворное предчувствие.

– И что ты намерена предпринять?

– Семье Гастона придется начать процедуру признания недействительным моего брака с герцогом, чтобы получить необходимую сумму, но на это уйдут годы, и они в любом случае потеряют замок. Я не могу этого допустить, если в моих силах помочь.