Герцогиня-пастушка (СИ)

На голос Паулины из дома вышел крепкий старик, повязанный фартуком - она со слезами и его стала умолять помочь. Он молча выслушал ее рассказ и ответил просто:

- И вовсе у нас живи, коли с хозяйством сможешь управиться.

- Смогу, родимый, все смогу!

- Вот и ладно. Руки нам очень нужны, а то, видишь, сноха всего неделю, как родила - еле стоит еще. Взяли девчонку из деревни, да неумехой оказалась. Сыновья мои оба при овцах, а скоро и стрижку начинать! Сам вот кухарю...

И осталась повитуха с девочкой жить у пастухов. Детей вскоре в ближней деревне окрестили вместе, как брата и сестру, а муж с женой с любовью приняли сиротку. Назвавшаяся Ханной, Паулина просила не говорить девочке о ее умершей матери, а сама она будет ей тетушкой. Да еще, исполнив пожелание бедной Агнес, дала малышке имя Розалинда, Рози.

Шли дни, незаметно складываясь в годы... Подрастая, веселая малышка Рози все больше походила на красавицу-мать.

А названные родители не могли надивиться на дочурку - так отличалась она от белобрысых деревенских ребятишек.

И Паулина всегда уводила ее подальше с чужих глаз, когда приезжали покупатели за овечьим сыром или шерстью, и не позволяла ездить с отцом на рынок в город. И глядя на ее красоту, на удивительные - цвета фиалок - глаза, слушая, как мелодично поет она простые деревенские песни, Паулина тихо радовалась. Но в сердце чувствовала затаенную тревогу. "Скоро уж ей пятнадцать - весь век в девках не просидишь, от людей не спрячешься. Что-то дальше будет? Ох, грехи наши тяжкие..."

* * *

После смерти Агнес герцог Конрад сделался мрачен и свиреп. В первом порыве ярости он приказал хоть из-под земли найти повитуху и готовил ей лютую погибель за то, что она коварно извела герцогиню с младенцем. Крошечный гробик, не открывая, закопали, как и положено, за церковной оградой - ведь ребенка окрестить еще не успели. Служанку, что была при герцогине, с тех пор никто не видел. Кормилица знала не больше других - только, что ребенок внезапно умер, и ее отпустили обратно домой. А люди в замке, а потом и в городе всякое говорили, но - тишком и опасливо оглядываясь.

И странное дело - пребывая в жестокой скорби, герцог спешно повелел доставить из замка тестя италийского зодчего и его помощника. Но гонцы вернулись с известием, что мастера, окончив работы, недавно уехали на родину. Герцог впал в такое бешенство, что даже верный Йохан старался на глаза ему не показываться, и многие попали тогда под скорую на расправу руку.

Отцу и брату Агнес было запрещено покидать пределы их вотчины. Горделивый тесть, не вынеся немыслимого унижения, скончался от удара. Мать следом за дочерью похоронила и супруга. Брат Артур, раненым зверем, метался в бессильном отчаянии. То пытался хоть немного утешить безмерные страдания матери, то изыскивал способы отмщения герцогу – даже ценою собственной жизни!

А сам Конрад был в мрачном расположении духа, все осточерчело ему. Ни турниры, ни охота уже не горячили кровь, и теперь он не кутил - просто напивался по-привычке. А лет через пять вновь надумал жениться. На сей раз его выбор пал на молодую вдову сопредельного правителя - Брунгильду, и по-правде сказать, лишь те земли были причиной для брака, одна власть неизменно влекла герцога. Но радости это событие никому не принесло. Сын Брунгильды, восьмилетний Генрих, обожаемый старым отцом, чувствовал себя потерянно в чужом замке и со жгучей обидой видел, что суровый отчим едва терпит его. Но матушка сказала:"Мальчик мой, пойми - так надо!", и он молча глотал слезы.

Новая герцогиня чудес от замужества и не ожидала - ее заботила только судьба единственного сына. Ведь их владения, зажатые между герцогством и графством, были столь малы, что постоянно подвергались опасности. Маневрируя среди подводных камней соседских отношений, и не уронив чести мужа, Брунгильда умела сохранить их земли, приобретя покровительство как графа, так и герцога, соперничавших между собой. Но овдовев, поняла, что теперь ей не сдержать поползновений Конрада, и самое разумное - скрепя сердце, принять его предложение.

А герцог, опять страстно возмечтавший о наследнике, вскоре понял, что и теперь надежды его тщетны. И с новой силой возненавидел покойную Агнес, нынешнюю жену и ее мальчишку. Но поостыв, вспомнил, что ни разу не замечал, чтобы округлилась хоть одна из хорошеньких служанок, приставленных управителем убирать его покои. Значит, дело не в женах.

Выходит, его судьба жестоко наказывает за неведомые грехи. Посокрушавшись так, герцог неожиданно приблизил к себе Генриха, окружил наставниками, и мальчик, унаследовавший спокойную рассудительность матери, даже пришелся ему весьма по душе. А вскоре герцог объявил его сыном и наследником всех владений.

И минуло еще десять лет...