Читаем Благо племени (СИ) полностью

Благо племени (СИ)

История о том, как в далёкие – далёкие времена жили люди. И хоть жили они, как принято у нас говорить, в первобытные времена, во времена культуры камня и кости, простых и не замысловатых предметов быта, отношение между людьми врядли чем-то особо отличались от современных.  Все те же страсти кипели среди них, что и сейчас. Те же понятия двигали их помыслами и поступками. Честь - предательство, любовь - ненависть, трусость – отвага. Соперничество. Долг. Подобная история могла произойти в любую эпоху, да скорее всего и происходила не раз, с новыми лицами и другими декорациями, не меняясь по сути, но именно эта  произошла тогда, очень давно….                                      

Неизвестен Автор

Историческая проза18+

БЛАГО ПЛЕМЕНИ.

- Э-э, маленький глупый Барсучок мечтает стать вождём, э-э, глупый Барсучок.

- Заткнись, Полоз и вали, а то получишь как прошлый раз.

- У-у какой ты грозный, я прям боюсь. Ой, боюсь маленького Барсучка! – противным голосом прогнусавил Полоз.

- Конечно боишься! – Барсук, парень лет двенадцати, с крепким, стройным телом, с правильными чертами лица и светлыми волосами открыто и вызывающе глядел на своих противников ярко зелёными глазами. – Ты, Полоз – трусливая душа! И без своих шакальих подпевал даже подойти ко мне не осмелишься!

- Я сын вождя, и тоже будущий вождь, а это – Полоз указал на двух ребят стоящих рядом с ним, таких же ровесников – мои будущие лучшие охотники! И будут называть меня – Мудрый Полоз, Великий Вождь. Ты тоже будешь меня так называть, маленький глупый Барсучок.

- Ты - безмозглая ящерка! Звание вождя не передаётся по наследству. Его надо заслужить у племени. Твой отец Туча хороший охотник и неплохой воин, но не лучший вождь! Так все говорят. А ты и вполовину не отец!

- А ты! – сжимая кулаки, зло закричал Полоз – Что, думаешь, станешь великим вождём племени Воронов.

- Мой дед был Великий Вождь Острый Рог, мой отец Сизое Перо был великий охотник и воин, и возможно стал бы вождём, но не из-за своего отца, а потому что, был достоин. Они пали в День Слёз. Но они ушли достойно, окруженные трупами многих врагов. Я надеюсь стать, когда нибудь такими же, как и они.

- Ты хочешь сказать, что мой отец плохо сражался в День Слёз? – Прищурил глаза Полоз.

- Не будь дурнее, чем ты есть – спокойно ответил Барсук. Он был очень уравновешенный мальчишка, и давно не вёлся на «дешевое слабо» - и не придумывай того, что я не говорил. В тот день все сражались достойно, твой отец, мой отец, мой дед и все остальные мужчины, и даже наши сёстры и матери. Все!

- Знаю, знаю, слышал не раз – пренебрежительно махнул рукой Полоз – Я и сам всё помню, а отец как сядет с охотниками у вечернего костра, так и давай вспоминать – надоело!

Барсук с жалостью и брезгливостью окинул слегка одутловатую и рыхлую фигуру Полоза. Тут, в племени Ворона, вообще-то никто не голодает, но мать Полоза, Серая Ветка, уж чересчур подкладывает лакомые кусочки своему сыну. Но как однажды сказала мудрая або* Старая Черепаха «Трудно не сдувать с ребёнка пылинки, если из четверых детей только он один выжил в День Великой Скорби». А або Старая Черепаха была очень мудрой женщиной. Слова сказанные ей, стоило слушать со вниманием.

- Дурак ты – Барсук презрительно сплюнул сквозь зубы – слушаешь да не слышишь. Твой отец говорит о дне скоби и великой славы, а тебе - «надоело» - передразнил он Полоза. – Вы – недоумки – обратился к остальным пацанам Барсук – и это ваш будущий вождь?

- А что – ты! – выкрикнул Полоз.

- А может и я!

- Это кто ж тебе такое сказал?

- А зачем мне это кому-то говорить. Я и сам знаю!

- Да, да, да. Как-же - загундосил Полоз – знаем! Уж не твоя ли выжившая из ума бабка напела это тебе в уши?

Ох, зря это он, ох, зря! Никогда и ничего подобного бабушка даже не думала говорить. И если Барсук, терпел хулу на своего отца и деда, ибо их храбрость и почёт доказывать ни кому не требовалось, если все нападки лично на него были - тьфу и растереть, то его бабушку, мудрую або Старую Черепаху, Старшую мать, и ту, кто своим искусством врачевания заслужила почёт и уважение не только в их племени, но и многих соседних племенах трогать своим липким языком Полозу не стоило. Ох, не стоило!

- Что ты дерьмо шакалье сказал? – прошипел Барсук сжимая кулаки.

- Что слышал! – вызывающе ответил Полоз, сам же неприметным и ловким движением немного скользнул назад так, что его набычившиеся «охотники» оказались слегка впереди.

- Ну, ладно гадёнышь!

Дальше дискуссия перешла в кулачно-валячную стадию.

Барсук сидел возле небольшого лесного ручейка, мысли текли также неспешно, как и его прохладные воды.

«Нет, к тетке не пойду. Опять ругать будет. – Он снова помочил кусок мха в воде и приложил к глазу. Помогало мало. Глаз заплыл шикарным бланшем, который ему поставили Полоз и его прихлебатели. Ещё шатался правый верхний клык, саднила губа, а на многочисленные царапины по всему телу он вообще внимания не обращал. Но и он в долгу не остался! Как всегда! Надавал в ответ знатных тумаков.

Это была далеко не первая подобная встреча, да похоже и не последняя. А всё началось с того, с месяц назад, наслушавшись очередных историй у Большого Костра о битве в День Слёз, о отваге и доблести всего племени, о героической гибели многих и многих, в том числе его деда и отца, он вдруг, неожиданно для себя самого, взял и заявил в кругу сверстников что, тоже станет Великим вождём как и его дед. Почему он так тогда сказал Барсук и сам ответить внятно не мог. Возможно потому, что много раз он слышал эти истории, а ещё он постоянно спрашивал свою бабушку о том, какими были его дед, отец и мать. Да! Мама погибла в тот день тоже. Он помнит совсем немного.

Перейти на страницу:

Все книги серии Взгляд сквозь время

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза