Герцогиня в изгнании

— Нет! — прохрипела я, ощущая как злость всколыхнулась в груди, оттесняя страх и поднимая внутри какую-то неведомую волну. Чтобы не дать ей отхлынуть, а так же чтобы больше не пустить в своё сердце слабину, я сжала кулаки, комкая сырую землю, и прошипела: — Такой путь не для меня!

Как только эти слова прозвучали, во мне начал стремительно нарастать жар, и он исходил не от огня вокруг, а прямо из глубин моей души. Непонятная мне сила с ужасающей скоростью копилась внутри грудной клетки, пока мне не стало казаться, что ещё немного, и она разорвёт мои лёгкие. С этим нужно было что-то делать.

Ощущая непреодолимую потребность выплеснуть весь накопившийся жар, я распахнула губы, и… что осталось сил закричала, вкладывая в этот крик всю свою злость, страх и желание отомстить. На мгновение у меня заложило уши, но всё пришло в норму стоило замолчать. А едва непривычно высокое эхо стихло, произошло что-то странное — я ощутила, как в меня хлынул поток магии смерти, притом такой плотный, будто здесь и сейчас на тот свет отправилось не меньше сотни человек. Жаль, что всю непонятно откуда взявшуюся ману тут же слизал неутихающий огонь. Хотя в моём состоянии сомневаюсь, что смогла бы сделать хоть что-то.

Пока я гадала, что же сейчас произошло, по ту сторону пламени неожиданно воцарилась тишина, а затем люди Альберта, почему-то в меньшем количестве, стали вопить от ужаса. Они что-то кричали о банши* и просили неизвестного мне мага ускорить моё сожжение. Однако суматоха за стеной из огня резко превратилась в настоящий хаос.

Люди принялись по очереди вскрикивать, чтобы почти тут же затихать, уступая место крикам других. Я сжалась в комок, стремясь отсрочить соприкосновение с огнём, и вгляделась между пляшущими языками моей погибели. Мне впервые удалось нормально рассмотреть нападавших и убедиться, что это люди Альберта — на каждом воине поверх кирасы красовалась гербовая накидка империи Валлиса.

Помимо обычных воинов на пригорке среди стволов деревьев стояла парочка магов в мантиях и лихорадочно швырялась заклинаниями в кого-то, кого мне не удавалось рассмотреть. Неясная тень двигалась слишком быстро для моего глаза, но её передвижение можно было отследить по оставленным за собой телам. Кто бы это ни был, но он точно решил вырезать всех участников моего сожжения. Что не могло меня сейчас не радовать.

Под крики людей, треск пламени и гул собственного сердца я попыталась определить, не моя ли это нежить пришла на выручку. Магии в источнике совсем не осталось, однако мне удалось на миг ощутить три своих создания, вот только… они лишь спешно приближались сюда. А вот тот, кто сейчас разбирался с остатками немалого отряда Альберта, точно не был моей нежитью.

— А-а-а! — вскрикнула я, когда кольцо сжалось настолько, что смогло опалить мне руку сквозь рукавицу. Мысли вновь затопил ужас, и меня охватила паника. Теперь надеяться больше не на что — вскрикнул последний живой маг, но заклятье никуда не делось. Призванный огонь не собирался отступать, пока не исполнит то, зачем его вызвали.

Накрыв голову руками и зажмурившись, я эгоистично просила только об одном: чтобы всё прошло быстро. Хотя трудно было себя обманывать — мне прекрасно известно, что быстро не будет.

Но тут на меня кто-то вдруг налетел, укрывая тёмным облаком с головой, а потом крепко к себе прижал и потащил сквозь огонь, при этом ругаясь на смутно знакомом языке. Прижатая к опаляюще горячей — и почему-то обнаженной! — коже на груди, я щекой чувствовала бешеный пульс своего спасителя.

Всё произошло так быстро, что у меня перехватило дыхание, но когда оно вернулось, в нос больше не забивалась вонь дыма и гари. Теперь я ощущала только горьковато-мятный запах незнакомца, который отчего-то мешал нормально думать. Но даже так меня посетила мысль, что где-то я уже слышала это сочетание ароматов. Иначе не представляю, почему мне сразу стало так спокойно и в голову не полезли разумные мысли, например: опасаться своего спасителя.

Когда мы остановились, рвано дышащий мужчина, не переставая прижимать меня к себе, рухнул на землю, при этом упал так, чтобы стать преградой между мной и твердью. Потому моё приземление вышло мягким, чего точно не скажешь о том, кто меня спас.

Полежав в кромешной тьме на чужой груди, я собрала разбегающиеся от потрясения мысли в кучу и поспешила подняться. Правда, перед этим пришлось выпутаться из гладкой, но неожиданно прочной ткани, которой меня защитили от огня. Оказавшись на свободе, глубоко втянула воздух, наслаждаясь его прохладой, и на четвереньках отползла от своего спасителя — встать пока не рискнула, потому что ноги казались ватными, а колени продолжали позорно дрожать.

Оглядевшись на предмет опасности, убедилась, что вокруг только ели, кустарники, да… павшие враги поодаль от нас. В живых никого не осталось.