Гессенская волчица

Основные силы эскадры давно уже были на Тихом океане, где своим присутствием оказывали моральное давление на Японию, которая была недовольна действиями русских в Корее и пыталась бряцать оружием. Пирейская гавань фактически была перевалочным пунктом для русских кораблей, которые шли после ремонта из Кронштадта, или же на ремонт с Дальнего Востока, и потому «из-под шпиля» приказали отправить столь небольшой отряд. Но, главное в сложившейся ситуации было не число вымпелов, а сам факт присутствия русского флота у берегов Эритреи. Канцлер был уверен, что появление Андреевских флагов в Красном море сделает итальянцев гораздо уступчивее в предстоящих переговорах с Абиссинией.

А из Одессы к далёким африканским берегам планировалось направить пароходы Добровольного флота «Петербург», «Саратов» и «Орёл», которые должны были доставить в Рахейту инженеров, рабочих и массу грузов, преимущественно военного назначения.

Строительство нового порта, которому присваивалось имя усопшего Императора Николая Второго, предполагалось начать, не дожидаясь заключения мирного договора между Абиссинией и Италией. У канцлера были очень большие планы относительно русской колонии в Африке…

Глава 31

Человек, способный возглавить новое министерство промышленности, был найден графом Игнатьевым довольно неожиданно. Мать канцлера²²¹ происходила из известного рода российских промышленников Мальцовых. Несмотря на свои 88 лет, она регулярно принимала в своём особняке на Гагаринской набережной самых разнообразных гостей. На одном из воскресных обедов у матери графу Игнатьеву был представлен князь Абамелек-Лазарев.²²²

Наследник и последний представитель двух старинных родов армянского происхождения, миллионеров Лазаревых и князей Абамелеков, 39-летний князь был промышленником и страстным археологом.

В 1882 году, во время археологической поездки в Сирию, на раскопках Пальмиры он даже нашёл мраморную плиту с надписью на греческом и арамейском языках. На этой плите содержался таможенный тариф 137 года, который помог учёным в исследовании арамейского языка.

После смерти отца князь стал управлять горнозаводским округом на Урале. Месторождения железной руды и огромные запасы каменного угля, несколько металлургических и металлообрабатывающих заводов, соляные промыслы и добыча платины, всё это составляло промышленную Империю Абамелек-Лазаревых.

Узнав из беседы, что князь никогда не брал работать на свои заводы евреев, канцлер проникся симпатией к нему, а через несколько дней предложил Абамелек-Лазареву пост министра промышленности. Князь предложение принял и с января 1896 года приступил к исполнению обязанностей.

Новый министр промышленности был человеком новой формации, проявлял большой интерес к техническим новинкам. Понимая значение технического прогресса, на своих заводах князь внедрял самые передовые технологии и оборудование, чтобы добиться лучшего качества, лучшей производительности труда и больших прибылей. Теперь же круг обязанностей резко изменился. Князь отныне управлял казёнными заводами и осуществлял надзор за частной промышленностью.

Казённые предприятия к 1896 году влачили жалкое существование. Часть из них находилась в ведении Министерства двора, часть – в ведении Военного министерства, часть – в ведении Горного департамента или Министерства финансов. Устаревшее оборудование, некомпетентные начальники и традиционно-хроническое мздоимство, всё это привело к тому, что казённые заводы гнали брак и несли убытки. То же военное ведомство предпочитало делать заказы на частных заводах, ибо там выходило гораздо быстрее и качественнее. Самое смешное, что когда казённый завод или же рудник передавали в частную аренду, то работа моментально налаживалась, а себестоимость продукции резко снижалась, делая предприятие прибыльным.

Канцлера такое положение вещей абсолютно не устраивало, почему он и поручил министру промышленности навести порядок на казённых заводах, фабриках и приисках, невзирая на их ведомственную принадлежность. К его удивлению новый министр свою деятельность начал… с нефти.

* * *

24-го февраля состоялось заседание Комитета министров. Оно, как всегда проходило в кабинете канцлера в Мариинском дворце. Хотя граф Игнатьев как министр иностранных дел имел право на кабинет и служебную квартиру в здании на Певческом мосту, он предпочитал работать в Мариинском дворце, а жить – в своём собственном доме на Миллионной.

На повестку дня был вынесен только один вопрос – проект новых «Правил о нефтяном промысле», внесённый министром промышленности.

Кроме тринадцати министров, в кабинете присутствовали Великий Князь Сергей Александрович и Государственный секретарь Ливен. Великий Князь Михаил Николаевич отдыхал от государственных забот, пребывая на Лазурном Берегу, а генерал-адмирал Алексей Александрович сослался на недомогание и на заседание не прибыл.