Гессенская волчица

Жандармы и полиция провели новые аресты, после чего ряд либерально настроенных профессоров в знак протеста подали в отставку. Среди них был троюродный брат убитого бунтовщика Короленко – приват-доцент кафедры минералогии Московского университета Владимир Иванович Вернадский.

Александринскую Россию покинули именитые философы, вдруг ставшие ненужными в родном Отечестве. Владимир Сергеевич Соловьёв, Николай Яковлевич Грот, Лев Михайлович Лопатин, Георгий Иванович Челпанов, князь Сергей Николаевич Трубецкой, Дмитрий Сергеевич Мережковский, Николай Фёдорович Фёдоров.

Демонстративно подал в отставку ректор столичного университета академик Никитин,¹⁴⁰ а следом за ним – несколько десятков преподавателей других высших учебных заведений, пожелавших выразить свой протест против жестокой расправы над студентами.

Отставки были приняты незамедлительно, а на дальнейшей карьере этих господ был поставлен жирный крест, ибо Императрица восприняла произошедшее, как неприкрытый вызов лично ей и её самодержавной власти. Желаете, господа учёные, фрондировать дальше и открыто поддерживать бунтовщиков? Тогда не обижайтесь и получите Высочайшее повеление о лишении всех чинов.

Наступал новый, 1896 год. Для одних это был год предстоящих великих изменений, для других – год утраченных надежд, год реакции и отступления.

Глава 22

Новый год принёс Аликс многочисленные заботы. Императорский двор был в трауре, сама Императрица, измотанная и уставшая, из-за обострения болезни с трудом вставала с кресла, но министр двора Рихтер, трепетно относившийся к дворцовым церемониалам, настоял на проведении традиционных Высочайших выходов.

Александра Фёдоровна очень тяжело переносила всякого рода дворцовые действа. Все эти многочасовые, пышные и тягучие церемонии причиняли ей физические и моральные страдания, но теперь она была не просто женой царя, и даже не регентом… Она была самодержавным монархом, представлявшим своею особою более чем 120-миллионную Империю.

1-го января во время Высочайшего выхода Аликс пришлось мужественно выстоять обедню, а затем выйти в Тронный Георгиевский зал, в котором стоял дипломатический корпус.

После обхода дипломатов Александра Фёдоровна больше часа принимала поздравления baise-main ¹⁴¹ от дам, Государственного Совета, Сената, двора и Свиты.

Присутствующие на выходе заметили, как разительно отличались две царицы внешне. Мария Федоровна, хотя и была в траурном кашемировом платье, с чёрными перчатками и веером, блистала колье из громадных бриллиантов и бриллиантовой диадемой в виде лучей. Голубая Андреевская лента очень красиво выделялась на её наряде. Царица-мать была небольшого роста, но движения её были так спокойны и величественны, полные грации и изящества, и она казалась выше, чем на самом деле. Здороваясь, она как-то особенно красиво наклоняла голову, буквально очаровывая собеседников своим щебечущим голосом.

Императрица Александра вышла в Георгиевский зал без единого украшения, в обыкновенном чёрном фланелевом платье с траурными плерезами и с чёрным шлейфом. Русоволосая красавица, величественная и одновременно необычайно изящная, она сохраняла на лице мраморное спокойствие, лишь изредка сменявшееся на грустную улыбку. Любезная, но очень сдержанная и немногословная, Аликс подчёркнуто мало общалась с дамами и подолгу беседовала с генералами и офицерами, проявляя недюжинные познания относительно мест расквартирования частей и полковых традиций.

Всё своё свободное время, остававшееся после государственных забот и ухода за дочерью, Императрица посвящала изучению русского языка, и теперь она довольно свободно изъяснялась, не боясь попасть впросак. Говорила она всегда в одной тональности, практически не повышая голоса и не выражая эмоций. Бесстрастный голос Аликс, отдававший холодком, в сочетании с мрачным траурным одеянием, многими воспринимался как признак высокомерия и постоянного недовольства, а её поведение во время торжеств заставило придворных пережить немало неприятных минут.

Ровно год назад, 1-го января 1895 года, на первом Высочайшем выходе придворные видели в Аликс всего лишь застенчивую гессенскую принцессу, счастливую новобрачную, пребывающую на вторых ролях в тени царствующего мужа и его энергичной матери. Сегодня они увидели Императрицу, которая обходится без бриллиантов и готова пренебречь придворным этикетом. И у некоторых вольно или невольно появились мысли о том, что так может поступать только очень сильный правитель.

* * *

Второй январский день был ознаменован получением по телеграфу депеши от наместника Дальнего Востока, в которой Великий Князь Владимир Александрович весьма встревожено описывал обстановку, сложившуюся после блистательной победы Японии и ужасающего поражения Китая.