Гетман Войска Запорожского

Разбрызгивая грязь, мчался со стороны реки всадник.

— Пан Выговский, кажется? — узнал Потоцкий.

Выговский осадил коня.

— Ясновельможные милостивые паны! Драгуны пана Сенявского, гусары полковника Стефана Чарнецкого и казачий полк пана Войниловича переправились через реку Желтые Воды.

Конь Выговского, задирая морду, пританцовывал: от волнения всадник тянул узду.

— Пан Выговский, вы порвете лошади губы, — сказал Шемберг.

— Простите, пан комиссар! — Выговский отпустил повод. — Позвольте доложить, ясновельможные паны! На противоположном берегу реки Желтые Воды — лагерь изменника.

— Хмеля?! — Кровь бросилась в лицо Потоцкому. — Всем назад! — И тотчас овладел собой. — Передайте мой приказ: ставить табор на этом берегу. Занять круговую оборону. Рыть шанцы. Будем ждать подхода отряда, идущего по Днепру.

Голос был спокоен и тверд, распоряжения точны и разумны. Комиссар Шемберг улыбнулся. Молодой Потоцкий начинал ему нравиться.

3

— Пушки в круговую оборону! Всем рыть траншеи! Ясновельможные паны, приказ мой и для вас тоже!

Стефан Потоцкий не суматошно, но быстро объехал табор и нашел дело всякой паре рук. Дети магнатов, не знавшие «подлого» труда, кипели от ярости, но уже через четверть часа они возблагодарили Бога, что послал им в командиры Стефана Потоцкого.

Казаки, собравшись на другом берегу реки, готовили атаку и, конечно, обманули, напали с тыла, из степи.

Пушки поляков ударили нестройно, какие не успели развернуть, какие не успели зарядить, вреда огонь противнику не причинил, но отпугнул.

— Проучить изменников! — приказал Потоцкий и пустил на бунтовщиков реестровых казаков.

Шемберг одобрил и этот приказ. Первая же неудача охладит пыл восставших, и самые умные из них уже этой ночью кинутся в бега. Так всегда было.

Конница Хмельницкого, отойдя в степь, развернулась и пошла на реестровых в бой.

Шемберг заволновался: бунтовщики чувствуют себя сильными. Возможно, они приготовили какую-то ловушку. Нужно было подсказать молодому Потоцкому, чтоб он был наготове. Но Шемберг даже коня не успел тронуть. Две лавины на глазах накатывали друг на друга, как две тучи. Сшибутся, сверкнут молнии, и грянет сеча.

— Да поможет нам Бог! — Шемберг снял шлем и перекрестился.

Тучи сошлись, затопили зеленое поле, но ни молний, ни грохота.

В воздухе летали шапки, казаки обнимались, не покидай седел. Вдвое потяжелевшая туча развернулась и ушла за косогор. А ветер беды гнал на ошеломленный польский табор новую напасть.

— Орда! — закричал в отчаянье Ян Выговский.

Подскакал Шемберг. Стефан Потоцкий повернулся к нему и, успокаивая, мягко, но убежденно, как больному, сказал:

— Надо только проследить, чтобы шанцы были вырыты на совесть. Нам придется ждать днепровский отряд. Проследите за работами, пан Шемберг, — и властно приказал пушкарям: — Порох и заряды беречь! Пли!

Грянул залп, табор накрыло дымом, татары растаяли, как наваждение.

Стефан Потоцкий собрал командиров на совет.

— С обозными нас осталось две тысячи. Каковы силы неприятеля, мы не знаем. Когда подойдет днепровский отряд, мы тоже не знаем. Мы должны были прийти к крепости Кодак, а не они на речку Желтые Воды.

— Надо послать гонца! — раздраженно дергая кончик уса, выкрикнул петушком Стефан Калиновский.

— Мы пошлем гонца и к днепровскому отряду, и в ставку коронного гетмана, — сказал Стефан Потоцкий. — Но в днепровском отряде реестровые казаки…

— Их ведет Барабаш, человек преданный, — высказался Шемберг и не удержался, съязвил: — Милостивый пан Потоцкий, вы боялись легкой победы. Теперь, я думаю, вам не стыдно будет выстоять против врага, который численно превосходит наши силы, может быть, в десятки раз.

— В десятки? — поднял брови пан Стефан.

— Мы не знаем, какая орда пришла на помощь к Хмельницкому: перекопский мурза, нуреддин или хан.

— Всякий, вставший на пути рыцарей Речи Посполитой, будет уничтожен! — яростно выкрикнул пан Чарнецкий.

— Я не собираюсь преувеличивать опасность нашего положения, — спокойно сказал Стефан Потоцкий, — но оно достаточно серьезное. Продовольствия у нас на трехдневный переход. Пороха и зарядов мало. Когда подойдут основные силы — неизвестно. Поэтому я приказываю беречь пули и порох, беречь продовольствие, шанцы рыть с расчетом на длительную оборону.

В палатку вошел офицер:

— К лагерю приближаются трое с белым флагом.

— Ваша милость, дозвольте изрубить изменников в куски! — Ян Выговский схватился за саблю.

Выговский был украинец, он демонстрировал верность. Потоцкий посмотрел ему в глаза:

— Мы доверяем вам, пан Выговский. Парламентариев — пропустить. Пусть поглядят: у нас достаточно пушек, чтобы сбить спесь и с Хмеля, и с самого хана. Милостивые паны, должен, однако, вам сказать: в длительных переговорах наше спасение.

4

Богдан Хмельницкий, упершись ногами в обод колеса, сидел на телеге и зевал. Да так сладко, что и обозные тоже зазевали.