Гевара по прозвищу Че

Хосе Монлеон (Иван, Ренан), агент кубинский секретной службы, тот самый человек, который два года назад присутствовал на первой встрече Че с Таней, состоявшейся на Кубе, в апреле выехал из Гаваны, чтобы взять дело в свои руки. Хотя Монлеон входил в группу Пиньеро, ему надлежало стать "кротом" - Держаться в отдалении от боливийских левых и на всем протяжении операции оставаться в образе преуспевающего торговца. Из кубинского источника известно, что "Иван был обучен борьбе со слежкой, получению и передаче информации, контрразведке,визуальному наблюдению, мерам безопасности, работе с рацией и использованию секретных кодов, шифровке и тайнописи".

Таня выехала из Боливии, чтобы получить фальшивый паспорт более высокого качества и пройти дополнительное обучение в Мексике и Праге. Встречалась ли она там с Че? Это маловероятно, так как присутствие Че в Праге было делом глубоко секретным, о нем не должен был знать никто, кроме очень ограниченного круга людей, состоявшего из его преданных товарищей по оружию (Пачо Монтес де Ока, Мартинес Тамайо, Карлос Коэльо и Гарри Вильегас) и нескольких сотрудников Министерства внутренних дел (Улисес Эстрада, Карретеро, ХосеЛуис), которые работали в посольстве. Сам Че был очень осторожен и делал все возможное для того, чтобы не выдать своего присутствия.

В мае в Боливии встретились трое агентов Че - Таня, Мон-леон и Мартинес Тамайо. В том же мае Фидель встречался с Монхе и поделился с ним довольно неопределенными мыслями по поводу предстоящей операции. О чем думал лидер боливийских коммунистов, покидая Кубу? Сложилось ли у него впечатление о том, что именно в это время шла подготовка первой стадии боливийской операции? Так или иначе, но по возвращении Монхе дал "добро" на обучение небольшой группы членов молодежной коммунистической организации. Инти Передо - руководитель - и еще восемь товарищей выехали в Буэнос-Айрес.

Че, находившийся в одиночестве в холодной Праге, начал выстраивать ряды своих соратников. 10 июля Таня получила известие, активизировавшее ее деятельность; она приступила к созданию тайных складов и конспиративных квартир для прибывающих бойцов. Спустя еще четыре дня Вильегас и Коэльо выехали из Праги в Боливию. Че отправил на поле предстоящего сражения своих ближайших соратников. Им предстояло, присоединившись к Мартинесу Тамайо, начать операцию. Еще через неделю в Латинскую Америку отправился и Че Гевара.

45. Корабли сожжены.

19 июля 1966 года в поезде из Праги в Вену ехал некий человек, называвший себя Рамоном Бенитесом и имевший паспорт гражданина спокойной в то время Восточной Республики Уругвай. Так началась поездка, участникам которой предстояло увидеть не только пригороды центральноевропейских столиц. Рамон Бенитес занимал 22-е место в вагоне номер 121; напротив, на 24-м месте, сидел его кубинский друг Фернандес Монтес де Ока. В Вене сеньор Бенитес пересел на поезд, направлявшийся в Женеву, а далее в Цюрих. Оттуда он, противно всем законам формальной логики, прилетел в Москву, откуда, сменив паспорт, улетел в Гавану. Человек обошел полмира, чтобы добраться домой. Домой?

Теперь, по возвращении, Че Гевара уже не имел места, которое мог бы назвать домом. Он сжег свои корабли. Гавана оказалась лишь портом захода на пути к новому подвигу. Спустя год и три месяца после отъезда в африканское предприятие он вернулся, чтобы начать другую партизанскую экспедицию, на сей раз в Латинской Америке. Фидель Кастро писал: "При его обостренной чувствительности, он переживал из-за возвращения на Кубу после того, как он столь бесповоротно простился с нею. Я уговорил его вернуться, поскольку это было наиболее удобное и практичное решение для реализации всех его намерений и замыслов". И что же представляли собой эти намерения и замыслы? Че предстояло собрать людей, которые отправятся вместе с ним, проработать детали плана и начинать тренировки. Мне удалось найти только одно упоминание о том, где Че находился в течение последующих трех месяцев, проведенных на Кубе. Поставленный перед необходимостью хранить строжайшую тайну своего местопребывания, он обитал где-то в районе между пещерой Лос-Портальес (где находился его командный пункт во время ракетного кризиса) и Ла-Пальмой, местечком неподалеку от городка Сан-Андрес-де-Тайгуанабо, в провинции Пинар-дель-Рио. Еще более точным адресом служит указание на резиденцию некоего американца, владевшего до революции половиной провинции. Брошенное хозяином поместье находилось на склоне почти неприступного холма и имело благотворный микроклимат, благодаря которому Че смог на некоторое время забыть о своей неотвязной астме. "Он был толстым и крепким", - сообщал анонимный источник.