Гибель 31-ого отдела

Иенсен поставил машину у тротуара, пересек улицу и нажал кнопку звонка. Но в окнах не было света, и на звонок никто не вышел.

Тогда Иенсен вернулся к машине, сел на свое место и принялся изучать список и блокнот. Потом он спрятал бумаги, поглядел на часы, выключил в машине свет и начал терпеливо ждать.

Через пятнадцать минут он увидел на противоположном тротуаре невысокого мужчину в велюровой шляпе и сером пальто. Мужчина открыл парадное и вошел. Иенсен ждал, покуда за жалюзи не вспыхнет свет. Тогда он вторично пересек улицу и позвонил. Хозяин открыл тотчас же. Он был одет непритязательно и строго и никак не выглядел на свои пятьдесят восемь. У него было худое лицо, глаза за стеклами очков смотрели вопросительно, но приветливо.

Иенсен показал значок.

- Я Иенсен, комиссар шестнадцатого участка. Я веду следствие по делу, касающемуся вашей прежней должности и места службы.

- Входите, пожалуйста, - сказал хозяин и шагнул в сторону.

Иенсен увидел просторную комнату. На полках, занимавших две стены сверху донизу, лежали книги, газеты и журналы. У окна стоял письменный стол с телефоном и пишущей машинкой, а посреди комнаты - другой стол, курительный, низкий, и вокруг него - три кресла. Освещалась комната раздвижной лампой над письменным столом и плафоном в центре потолка.

В тот миг, когда Ненсен переступил порог комнаты, с хозяином произошла какая-то перемена: изменились его движения, изменился взгляд. Казалось, он выполняет какую-то привычную процедуру, которую уже не раз выполнял.

- Садитесь, пожалуйста.

Иенсен сел, достал ручку и блокнот.

- Чем могу быть полезен?

- Мне нужны некоторые сведения.

- Я к вашим услугам, если, конечно, смогу ответить на ваши вопросы.

- Когда вы ушли оттуда?

- Примерно в конце октября прошлого года.

- Вы там долго работали?

- Сравнительно. Точнее говоря, пятнадцать лет и четыре месяца.

- А почему ушли?

- Давайте пользоваться другой формулировкой: я изъявил желание оставить службу. Я оставил издательство по собственному желанию и предупредил об уходе обычным порядком.

Он держался выжидательно, голос у него был негромкий и приятного тембра.

- Не хотите ли чего-нибудь? Чаю, к примеру.

Иенсен отрицательно качнул головой.

- А где вы работаете сейчас?

- Я материально обеспечен, следовательно, мне незачем работать ради средств к существованию.

- Чем же вы занимаетесь?

- Читаю почти все время.

Иенсен оглядел комнату. Порядок в ней был поразительный. При великом множестве книг, газет, бумаг все казалось организованным и продуманным до удивления.

- Когда вы уходили оттуда, вам вручили своего рода диплом, или, точнее сказать, прощальный адрес?

- Вручили.

- Он у вас?

- Должно быть. Хотите посмотреть?

Иенсен не ответил. С минуту, а то и больше он сидел неподвижно, не поднимая глаз, потом вдруг спросил:

- Вы признаете, что отправили руководителям концерна анонимное письмо угрожающего содержания?

- Это когда же?

- Примерно в это время, неделю тому назад.

Хозяин поддернул брюки на коленях и скрестил ноги. Он оперся левой рукой о подлокотник и медленно провел указательным пальцем по нижней губе.

- Нет, - спокойно ответил он. - Не признаю.

Иенсен открыл было рот, хотел что-то сказать, но, как видно, раздумал. И поглядел на свои часы. Девятнадцать часов одиннадцать минут.

- Надо полагать, я не первый, с кем вы беседуете на эту тему. Сколько человек вы уже... уже допросили? - Хозяин вдруг оживился.

- С десяток, - ответил Иенсен.

- Все - сотрудники издательства?

- Да.

- Воображаю, сколько вы наслушались анекдотов и всяких пикантных историй. Поделитесь. Полупризнания, старые счеты, намеки. Фальсификация истории.

Иенсен молчал.

- Там вечно творится что-нибудь эдакое, сколько я мог понять. Хотя то же самое, наверно, происходит повсюду, - добавил он задумчиво.

- Какие обязанности лежали на вас, когда вы работали в концерне? - спросил Иенсен.

- Я ведал вопросами культуры. Все время выполнял одни и те же обязанности, говоря вашими словами.

- Вы имели возможность ознакомиться с общей структурой и деятельностью издательства?

- Вообще да, до некоторой степени. Или вы подразумеваете что-либо конкретное?

- Вы когда-нибудь слышали о так называемом тридцать первом отделе?

- Да.

- Вы знаете, чем он занимается?

- Еще бы мне не знать. Я проработал там пятнадцать лет и четыре месяца.

Помолчав с минуту, Иенсен как бы невзначай спросил:

- Вы признаете, что отправили руководителям концерна анонимное письмо угрожающего содержания?

Хозяин пропустил этот вопрос мимо ушей.

- Тридцать первый, или, как его еще называют, особый отдел, является самым важным отделом концерна.

- Я уже наслышан об этом. Чем занимается тридцать первый?

- Ничем, - ответил хозяин. - Ничем он не занимается.

- Объясните.

Хозяин поднялся с места и мгновенно взял со стола лист бумаги и шариковую ручку, не нарушив при этом безупречного порядка. Затем он снова сел, положил бумагу так, чтобы ее край совпал с линией узора на скатерти, а ручку положил сверху, параллельно верхнему краю листа. Затем он пристально поглядел на посетителя.

- Ладно, - сказал он. - Попытаюсь объяснить.