Гибель 31-ого отдела

- Как я уже сообщил вам утром, оба главы концерна - шеф и издатель находятся за границей. Вся ответственность тем самым ложится на него, а он, насколько я понимаю, не получил никаких указаний на этот счет.

- На какой счет?

- Насчет мер, которые он должен принять. Его, по-видимому, не информировали заблаговременно о письме. И оно было для него равносильно взрыву бомбы. Мне кажется, он даже не знал, что преступник арестован.

- Понимаю.

- Он несколько раз меня переспрашивал, можем ли мы гарантировать на все сто процентов, что бомбы нет. Я ответил ему, что риск, во всяком случае, ничтожный. Но гарантировать что бы то ни было, да еще на сто процентов... Вот вы можете?

- Нет.

- Так или иначе, он просит выделить ему несколько человек на всякий случай. Мы не можем отказать ему в столь законной просьбе.

- Понимаю.

Начальник полиции откашлялся.

- Иенсен!

- Слушаю.

- Вам незачем брать это на себя. У вас и без того была нелегкая неделя, к тому же на этот раз мы имеем дело со случаем почти заурядным. А кроме того...

Короткая пауза.

- ...кроме того, директор не выразил особого восторга от возможности новой встречи с вами. Не будем уточнять почему.

- Слушаю.

- Вышлите те же силы, что и в прошлый раз. Ваш непосредственный помощник в курсе всех дел. Пусть он и командует.

- Понял.

- Если вам хочется, вы можете, разумеется, управлять операцией по радио. Словом, поступайте по собственному усмотрению.

- Понял.

- Не сочтите мои слова за попытку дезавуировать вас. Я думаю, вам не нужно это объяснять. Но, с другой стороны, у нас нет оснований не пойти навстречу человеку, когда можно.

- Понимаю.

Отдавая распоряжения начальнику патруля, Иенсен включил сигнал местной тревоги.

- Держитесь в тени. Не привлекайте внимания.

- Слушаю, комиссар.

Иенсен положил трубку и прислушался к звонкам в помещениях нижнего этажа.

Через одну минуту тридцать секунд машины выехали со двора. Часы показывали 13.12.

Иенсен просидел минуту, пытаясь сосредоточиться. Потом он встал и спустился в аппаратную. Полицейский вскочил из-за пульта и взял под козырек. Иенсен сел на его место.

- Где вы находитесь?

- За два квартала от площади Профсоюзов.

- Выключите сирены, когда проедете площадь.

- Понял.

Голос у Иенсена звучал спокойно, как всегда. На часы он не смотрел. Расчет времени был и так ясен до последней секунды.

Начальник патруля должен подъехать к Дому в 13.26.

- Прошли площадь. Вижу Дом.

- Ни одного человека в форме внутри Дома и перед ним.

- Понял.

- Пикет разделите на две части и поставьте в трехстах метрах от дома. Перекройте оба подъездных пути.

- Понял.

- Увеличить дистанцию между автомобилями.

- Сделано.

- Следовать схеме прошлой недели.

- Понял.

- Сообщите мне сразу, как только оцените обстановку.

Разговор на время прервался. Иенсен разглядывал пульт. Дом принадлежал к числу caмых высоких в стране и благодаря своему положению просматривался из любой части города. Он всегда был перед глазами, и, откуда бы человек ни ехал, Дом виднелся в конце его пути. Дом имел тридцать один этаж и стоял на квадратном фундаменте. На каждой стене было по четыреста пятьдесят окон и белые часы с красными стрелками. На облицовку пошла глазированная плитка, темно-синяя у основания Дома, но чем выше, тем светлей. При первом взгляде на Дом через ветровое стекло начальнику патруля показалось, будто Дом пробивается из-под земли, как неслыханных размеров колонна, и вонзается в холодное, по-весеннему безоблачное небо. Дом разрастался, заслоняя горизонт.

- Мы у цели. У меня все.

- У меня тоже.

Комиссар Иенсен взглянул на свои часы: 13.27.

Радист повернул рычажок.

Иенсен не шелохнулся и не оторвал взгляда от часов. Секундная стрелка заглатывала время короткими торопливыми рывками.

В комнате стояла полная тишина. Лицо у Иенсена стало наряженное и сосредоточенное, зрачки уменьшились, вокруг глаз побежали морщинки. Радист испытующе поглядел на начальника.

13.34... 13.35... 13.36... 13.37...

В динамике что-то затрещало.

- Комиссар?

- Да.

- Я видел письмо. Ясно, что его составил тот же человек. Буквы такие, все такое. Только бумага другая.

- Дальше.

- Тот, с кем я говорил, ну, этот директор издательства, ужасно волнуется. Дрожит - наверно, от страха, как бы чего не вышло в отсутствие шефов.

- Ну?

- Они эвакуируют здание, совсем как в прошлый раз. Четыре тысячи сто человек. Эвакуация уже началась.

- Где вы сейчас?

- Перед главным входом. Ну и народу!

- Пожарные?

- Вызваны. Одна машина. Думаю, хватит. Прошу прощенья... Надо перекрыть улицу. Потом доложу.

Иенсен слышал, как начальник патруля отдает кому-то приказания. Потом все стихло.

13.46. Иенсен сидел все в той же позе. И выражение лица у него не изменилось.

Радист пожал плечами и подавил зевок.

13.52. В динамике опять треск.

- Комиссар?

- Да.

- Народу стало меньше. В этот раз у них получилось быстрей. Должно быть, уже выходят последние.

- Доложите обстановку.

- Все в исправности. Перекрытие полное. Говорим, что лопнула теплоцентраль. Пожарная машина уже здесь. Все хорошо.

Он казался уверенным и невозмутимым. Говорил свободно, и голос его действовал успокоительно.

- Господи, ну и народищу! Вышли все.