Гибель адмирала Канариса

– Вполне допускаю, что именно так они и прозвучали.

– Именно так, – неожиданно побагровел Крингер, поняв, что в роли бунтовщика выступает сейчас только он. Будь адмирал сообразительнее, он даже приказал бы своему офицеру арестовать Крингера, чтобы затем предъявить фюреру в качестве доказательства своей лояльности. Но, к счастью последнего, так далеко адмирал заходить не собирался. Наоборот, запоздало вспомнив об обязанностях хозяина дома, он вновь наполнил коньяком рюмки.

– А ведь адмирал прав, – неохотно включился в их диалог Франк Брефт и, не дождавшись тоста, опустошил свой коньячный прибор. – Судьбу Гитлера, как и Германии, теперь уже будут решать те, кто пройдет по руинам Берлина через изрытую окопами Европу.

– Еще полчаса назад вы, фрегаттен-капитан, были иного мнения, – огрызнулся Крингер.

– Но ведь еще полчаса назад мы не сидели в «каюте адмирала» и не слышали мнения самого адмирала. К тому же на столе не было бутылки прекрасного французского коньяка, появление которого всегда резко меняет ход моих сумбурных соображений.

– Ну, если ваши взгляды определяются букетами французских коньяков… – оскорбленно поджал губы Крингер, – тогда мне, пожалуй, стоит помолчать. Дабы не выглядеть человеком, провоцирующим вас на очередное богонеугодное дело.

– Фюреронеугодное, полковник, – ухмыльнулся Брефт. – Так будет точнее.

– …Вот вам и ответ на то, почему все наши заговоры против фюрера, сколь бы мудрено они ни были составлены, в конечном итоге завершаются полным провалом, – заключил полковник, считая таким образом, что тема исчерпана. – Мне очень жаль, господа, очень жаль!

Адмирал и фрегаттен-капитан отвели от него взгляды и благоразумно промолчали.

* * *

…После нескольких минут угрюмого, многозначительного молчания Канарис вдруг настороженно прислушался. Снизу донесся звон колокольчика, но он решил, что это явилась подруга Амиты. Как раз в это время она обычно и появлялась. Но еще через минуту воцарившегося в комнате молчания дверь распахнулась, и на пороге возникла сама Амита Канария. Мужчины ожидающе уставились на нее, сразу же обратив внимание, что она бледна и крайне встревожена.

– Что там у вас стряслось, Амита? – как можно спокойнее, сохраняя достоинство, почти высокомерно спросил адмирал.

– Там, внизу!.. – пролепетала она, поражая Канариса видом своего перекошенного от испуга лица. – Они уже здесь, они пришли!

– Кто «они»?

– Генерал Шелленберг и еще кто-то.

– Шелленберг?! – полушепотом уточнил Брефт, с нескрываемым ужасом глядя на адмирала.

– Не слишком ли рановато они явились? – рванул кобуру пистолета полковник. – У вас в доме есть какое-то оружие, адмирал? – решительно поинтересовался он. – Кроме вашего пистолета, конечно.

– Уж не собираетесь ли вы устраивать здесь стрельбу?

– Решать прежде всего вам, – напомнил ему Крингер. – Лично я могу делать вид, что ничего не происходит.

В ответ Канарис лишь великодушно пожал плечами:

– Значит, я не ошибся, этим человеком действительно оказался Вальтер… – глухим, подавленным голосом молвил он.

– Да-да, это Шелленберг, – подтвердила Канария, – и с ним еще какой-то офицер. Тоже в форме СС.

– Совершенно непредвиденный визит, господа, – поднялся Канарис. – Он пытался взять себя в руки, но у него это не получалось.

– Просто так, без звонка, генералы от СС визиты не наносят, – буквально прорычал фрегаттен-капитан и, подхватившись, метнулся сначала к одному окну, затем ко второму. Сейчас он был похож на разъяренного волка, пытающегося любой ценой вырваться из западни.

Зато полковник Крингер сидел теперь, сохраняя внешнюю невозмутимость. И Брефту трудно было понять, то ли он пытается делать вид, что неожиданный, необъявленный визит Шелленберга к адмиралу его действительно не касается, то ли решил продемонстрировать присутствующим, что такое настоящая прусская выдержка. Но именно он, сохраняя все то же спокойствие, неожиданно спросил:

– Так что там, за стенами дома, происходит, фрегаттен-капитан? Ваши предположения?

– Оцепления вроде бы не видно, и все же чует мое ржавое сердце, что Шелленберг прибыл с арестом. А если это так, – Брефт достал из подмышки пистолет, взвел курок и положил его теперь уже в правый карман брюк, – тогда придется с ним объясниться.

– Только без этого, без пальбы, – мрачно предупредил его Канарис. – Если и пришли, то за мной.

– И что же, вы так и дадите себя арестовать?! Покорно, как все остальные, пойдете на эшафот?

– Я сам распоряжусь своей судьбой. Вы же ведите себя как невинные гости. Попытаюсь дать вам возможность уйти.

– Ну уж нет, адмирал! Эсэсовцам я вас так просто не отдам. Этих мы прикончим, от остальных уйдем. Проверьте оружие, полковник. Что вы смотрите на меня, словно с похмелья?

– Я тоже не намерен устраивать здесь пальбу, – спокойно ответил Крингер. – Любая попытка сопротивления только навредит адмиралу.

– Что же вы в таком случае намерены делать?

– Для начала следует выяснить намерения этих двух господ.

– Разве они все еще не ясны?

– Прекратите, Брефт, – прохрипел Канарис, не в силах совладать со спазмом гортани. – Я найду иные способы защитить себя, законные.