Гибель королей

– Он отправил гонцов к другим правителям? – продолжал я расспросы.

– К танам, господин. Он отправил меня. Я должен привести к нему людей.

– А вместо этого ты нашел меня, – одобрительно произнес Эдуард.

– Он собирает армию, – сказал я.

– Фирд, – мрачно уточнил Стеапа.

Этельвольд делает то, что считает мудрым, однако мудрости в его действиях как раз и не хватает. Он унаследовал от отца обширные поместья, и Альфред, проявив величайшую глупость, оставил ему эти земли. Сейчас Этельвольд требует, чтобы его арендаторы взялись за оружие и вступили в армию, которая, как он рассчитывает, пойдет на Винтанкестер. Но это будет не армия, а фирд, обычное ополчение, состоящее из горожан, чернорабочих и плотников, кровельщиков и пахарей. У Эдуарда же – самая настоящая армия из великолепно обученных воинов. Фирд хорош для обороны бурга или для запугивания противника числом, но не для сражения. Для противостояния с вооруженными мечами данами или дикими племенами северян нужен воин. Этельвольду следовало бы остаться в Винтанкестере, прикончить детей Альфреда и только потом поднять свой штандарт. Он же, как истинный глупец, отправился к себе в поместье, и теперь наша армия движется к его дому.

Близился вечер, когда мы подошли к Уимбурнану, солнце спускалось к горизонту, и холмы отбрасывали длинные тени на луга, где паслись овцы и прочий скот Этельвольда. Мы двигались с востока, и никто не помешал нам подойти к маленькому городку, расположенному между двумя реками. Там, где русла рек сближались, стояла каменная церковь. В этой церкви покоился король Этельред, брат Альфреда и отец Этельвольда. За церковью стоял окруженный высоким палисадом дом Этельвольда, и над ним был водружен флаг с изображением бегущего белого оленя со свирепым взглядом и двумя крестами вместо рогов. Само полотнище было темно-красным, и на фоне заходящего солнца казалось, будто это кипящая кровь.

Мы обошли город с севера, переправившись через меньшую из рек, и поднялись по пологому склону, на вершине которого стоял один из древних фортов. Он был вырублен в меловой породе и, как мне рассказал отец Эдмунд, назывался Баддан-Бириг. Местные жители верили, что зимними ночами там танцует дьявол. Три стены форта, сложенные из осколков, поросли травой, в двух воротах паслись овцы. Форт стоял над дорогой, по которой поехал бы Этельвольд, если бы решил отправиться на север, к своим друзьям-данам. Первым порывом Эдуарда было заблокировать дорогу на Винтанкестер, однако я убедил его, что это ничего не даст, так как город защищают стены и гарнизон. Куда большую опасность представляет возможный побег Этельвольда из Уэссекса.

Наша армия, над которой реяли королевские знамена, вытянулась в длинную линию. Уимбурнан лежал в паре миль к югу и востоку от нас, и мы казались несокрушимой силой любому, кто видел нас из города. Наше оружие и кольчуги сверкали в лучах заходящего солнца на фоне белых стен форта. Правда, то же самое солнце слепило нас, и нам трудно было разобрать, что происходит в городке, однако мне все же удалось разглядеть воинов и лошадей у дома Этельвольда, а также горожан, собирающихся на улицах.

– Сколько у него людей? – спросил Эдуард.

Он задавал этот вопрос раз десять с тех пор, как мы повстречались с отцом Эдмундом, и раз десять получал ответ, что мы не знаем и никто не знает – их может быть и сорок, и четыреста.

– Не так уж много, господин, – наконец-то ответил я.

– И что?.. – начал он и вдруг замолчал. Он собирался спросить, что нам делать, но потом вспомнил, что король он и, следовательно, должен сам дать ответ на свой вопрос.

– Чего ты хочешь: чтобы он был жив или мертв? – спросил я.

Он пристально посмотрел на меня. Эдуард знал, что должен принять решение, но не знал, какое именно. Отец Коэнвульф, который когда-то был его учителем, собрался дать Эдуарду совет, но тот отмахнулся от него.

– Я хочу, чтобы он предстал перед судом, – сказал он.

– Помни, о чем я говорил тебе, – предупредил я. – Твой отец избавил бы нас от множества проблем, если бы просто убил Этельвольда. Так почему бы тебе не дать мне возможность прикончить этого ублюдка?

– Или мне, господин, – вызвался Стеапа.

– Он должен предстать перед судом витана, – заупрямился Эдуард. – Я не желаю начинать свое правление с убийства.

– Аминь, хвала Господу, – произнес отец Коэнвульф.

Я перевел взгляд в долину. Если Этельвольд и собрал армию, то ее нигде не видно. Я разглядел только кучку лошадей да толпу людей.

– Просто позволь мне убить его, господин, – попросил я, – и проблема будет решена к закату.

– Позволь мне поговорить с ним, – встрепенулся отец Коэнвульф.

– Вразуми его, – сказал Эдуард священнику.

– Можно ли вразумить загнанную крысу? – осведомился я.

Эдуард проигнорировал мой вопрос.

– Передай ему, что он должен сдаться на нашу милость, – добавил он.

– А если вместо этого он решит убить отца Коэнвульфа? – поинтересовался я.

– Я в руках Божьих, – пробубнил Коэнвульф.

– Уж лучше бы ты был в руках господина Утреда, – буркнул Стеапа.