Гибель Лю Шаоци

В то же время такая двучленная конфигурация и самой партии, и ее высшего руководящего звена могла наводить на мысль о хрупкости этого баланса и о вероятности, если не неизбежности, смертельной схватки между двумя частями партии и ее руководства в борьбе за то, чтобы и руководство партии, и сама партия стали единым механизмом, превратились в монолит с одним бесспорным лидером.

Почему же Мао Цзэдун решил «свергнуть» Лю Шаоци именно в середине 60-х годов, через 20 лет после того, как сложился союз этих двух руководителей? Что послужило непосредственным толчком к принятию Мао Цзэдуном такого решения?

Пока Компартия Китая шла к завоеванию власти в стране, между Мао Цзэдуном и Лю Шаоци не было существенных разногласий; во всяком случае, имевшиеся противоречия не приводили к расколу и борьбе «не на жизнь, а на смерть». Все-таки речь шла о тактике движения к общей цели.

Когда же власть была завоевана, т. е. после создания КНР, противоречия со временем начали приобретать принципиальный характер. Дело в том, что Мао Цзэдун по своей природе был главным образом разрушителем; ему требовалось все время быть в центре разного рода смут, революций, борьбы. Лю Шаоци был настроен на созидание, строительство и предпочитал заниматься этим кропотливым делом в условиях политической стабильности как внутри страны, так и за ее рубежами.

Есть основания предполагать, что постепенно между Мао Цзэдуном и Лю Шаоци возникли принципиальные разногласия по вопросу о политике, определявшейся как «три красных знамени», т. е. осуществление «большого скачка» в экономике страны, создание «народных коммун» в китайских деревнях и выдвижение новой в то время «генеральной линии» партии на второй сессии VIII съезда КПК (523 мая 1958 г.)[12].

Здесь необходимо отметить, что первоначально Лю Шаоци в своих выступлениях разделял идею Мао Цзэдуна о «трех красных знаменах». В 1958 г. Лю Шаоци выступил с Отчетным докладом о работе ЦК КПК на второй сессии VIII съезда КПК, где была выдвинута новая генеральная линия в строительстве социализма. Лю Шаоци не выражал несогласие с принятыми на расширенном заседании Политбюро ЦК КПК в Бэйдайхэ (17–30 августа 1958 г.) решениями ЦК КПК: о создании сельскохозяйственных народных коммун и об увеличении в два раза по сравнению с 1957 г. выплавки стали, а также о пересмотре в сторону увеличения показателей плана 1959 г. и второй пятилетки. Лю Шаоци не выступил ни против этих решений, которые фактически ознаменовали собой начало «большого скачка», ни против осуждения на Лушаньском пленуме ЦК КПК в 1959 г. члена Политбюро ЦК КПК, министра обороны КНР маршала Пэн Дэхуая, высказавшего в письме Мао Цзэдуну критическое отношение к «большому скачку» и «народным коммунам». Таким образом, Лю Шаоци, конечно, и сам отчасти несет определенную долю вины за ошибки, допущенные руководством партии начиная с 1958 г.

Важно, однако, отметить, что он признавал свою ответственность за эти ошибки и предпринимал шаги, направленные на их исправление. Кроме того, Лю Шаоци из тактических соображений предпочитал выступать, только если был уверен в успехе; он точно знал, что Мао Цзэдуну бесполезно возражать в те моменты, когда он «закусил удила», а именно это и произошло на Лушаньском пленуме, где Мао Цзэдун безапелляционно обрушился на Пэн Дэхуая.

В деятельности Лю Шаоци и в осознании им ситуации можно выделить различные периоды.

С конца 1959 до середины 1960 г. его представления о положении в стране претерпели изменения. Вполне вероятно, что на все дальнейшие действия Лю Шаоци повлияло главным образом то, что он сумел увидеть и оценить в полной мере вред, нанесенный предшествующей политикой, которая привела к массовому голоду в стране, к гибели десятков миллионов людей, прежде всего в деревнях. Движущим импульсом политики Лю Шаоци в последние годы его деятельности стало сочувствие людям.

V Лю Шаоци появляются мысли о том, что главную и самую большую опасность представлял в то время не «правый», а «левый» уклон в КПК. В частности, он задавался вопросом, не являлось ли решение на совещании в Бэйдайхэ об увеличении производства стали до 13 млн. т «левым» уклоном. Лю Шаоци также считал, что на Лушаньском пленуме пошли по неправильному пути, поскольку не обсуждали проблемы так, как это первоначально планировалось. По его мнению, в то время нужно было продолжать выступать не против правого уклона, а против «левизны». В результате была упущена возможность исправить совершенные промахи.

В это время Лю Шаоци по-прежнему считал, что успехи значительно превосходят ошибки и что соотношение между ними составляет девять к одному. Вместе с тем он все глубже понимал серьезность недостатков и пытался указывать на них.

Второй период продолжался со второй половины 1960 г. до мая 1962 г. В это время Лю Шаоци не только осознал губительные последствия неправильных решений, но и постарался довести это понимание до всей партии.