Гибель пилота

– Я пыталась это забыть! – с отчаянием заметила леди Лаура. Епископ вспомнил, что Салли Сакбот говорила ему о похолодавшем отношении Фэниса к леди Лауре. Безнадежный список поклонников этой леди был известным в обществе явлением, о котором стало известно даже епископу. Но леди Лаура казалась особенно затронутой смертью Фэниса. После катастрофы священник неоднократно замечал это. Не замешана ли леди Лаура во все это сильнее, чем кажется?

С минуту они молчали. Салли Сакбот тренировалась в перевернутом полете на новом аэроплане клуба – она готовилась к предстоящему соревнованию клубов. Маленькая красно-серебристая машина мелькала в синем небе.

– Вы думаете, это и в самом деле был несчастный случай? Я имею в виду крушение Фэниса, – спросила леди Лаура, не отрывая взгляда от танцующего в небе самолета.

Епископ изучил ее деликатный, но бесстрастный профиль. «Что на уме у этой женщины?» – беспокойно думал священник. Вслух же он сказал:

– Ведь нет никаких оснований предполагать что-либо еще, не так ли, леди Лаура?

– Есть, – тихо ответила девушка.

– О! – священник был слишком мудр для того, чтобы пытаться торопить события. Теперь Лаура взглянула на него.

– Полагаю, вы считаете, что если я что-то знаю, то я должна рассказать об этом полиции?

– Не обязательно. Не стоит думать, будто священнослужители больше других людей заботятся об исполнении закона человеческого. Они заинтересованы в соблюдении морального закона, но эти два вида законов не всегда совпадают. Кесарево кесарю,[5] как знаете. На самом деле и я знаю кое-что о смерти майора Фэниса, но я так и не рассказал это полиции.

– О, вы что-то знаете? – удивилась девушка. – Как и я. Но я не так уверена, как вы. Так хорошо быть священником. Всегда точно знать, что правильно, а что – нет. А я так легко путаюсь.

Епископ склонил голову.

Леди Лаура стала копаться в своей сумочке. Наконец, она вынула письмо и протянула его священнику.

– Прочитайте. Я беспокоюсь с тех пор, как получила его. Я хочу, чтобы вы сказали, что я должна делать; конечно, если я должна что-то сделать.

Епископ сразу взглянул на подпись и увидел, что письмо от Фэниса. Он посмотрел на дату. Должно быть, отправлено за несколько недель до катастрофы, насколько он смог вспомнить. Затем он прочел письмо:

Лаура,

не знаю, хотела ли ты обнадежить меня в тот день, когда мы летали в Маразион, но с тех пор я был счастливее, чем когда-либо. Позднее я не пытался прояснить это и лишь говорил себе, что это так, что у меня есть надежда.

Лаура, с тех пор я не пытался это выяснить не потому, что я боюсь испытать удачу, но поскольку я попал в передрягу – одну из тех, в которые можно попасться по безнадежной глупости. Внезапно, два дня назад, я понял, в какой ужасной передряге я оказался, и что все станет намного хуже, если я не покончу со всем этим. Ты не знаешь, почему я говорю тебе обо всем этом. Через несколько дней сможешь узнать. Но я обещаю: я решительно настроен покончить с этим.

Джордж

Девушка выхватила письмо у епископа и запихнула его в сумочку. Угрюмое выражение ее лица могло бы вызвать у епископа неприязнь, если бы он не был знатоком человеческой натуры.

– Почему он сделал такую глупость? Я уверена, что никогда и не думала, что он влюблен в меня. И что же я сказала ему в Маразионе? Я забыла. Весь тот день мы просто дурачились. Конечно, я написала ему в ответ, что мои слова не стоит принимать всерьез. А потом произошла катастрофа.

– Да, – сказал епископ. – Катастрофа и дознание.

Леди Лаура все еще выглядела угрюмо.

– Вы, наверное, думаете, что я утаила это письмо, чтобы не быть втянутой в расследование и не допустить огласки? Естественно, я думала об этом, но на самом деле меня намного больше волновало то, как не допустить обвинения Джорджа в самоубийстве. Пусть и неправильно так думать, но я считаю, что отношение закона к самоубийцам просто дикарское.

– На самом деле, у дикарей суицид воспринимается как нечто благородное, а наша цивилизация осуждает его, – вкрад­чиво заметил епископ. – Однако вы показали мне письмо для того, чтобы получить совет насчет дальнейших действий. На данный момент я считаю, что ничего делать не надо.

– Ничего? – удивилась леди Лаура. – Вы в самом деле это советуете?